Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем

Я хотел бы напомнить им, что Америка — не предпринимательская Шангри-Ла, как думают многие. Свободное предпринимательство всегда раздражает тех троллей, которые живут ради того, чтобы блокировать, мешать. Говорить: нет, извините, нет. И так было всегда. Их всегда превосходили по огневой мощи и по численности. Им всегда приходилось идти на приступ возвышенности, и возвышенность эта еще никогда не была круче, чем сейчас. Америка теряет предпринимательский дух, а не укрепляет его. Исследование школы бизнеса Гарвардского университета недавно предложило рейтинг стран по силе предпринимательского духа. Америка заняла место вслед за Перу.

А те, кто призывает предпринимателей никогда не сдаваться? Шарлатаны. Иногда вам надо сдаваться. Иногда знание того, когда сдаваться, когда предпринять что-то иное, становится проявлением гения. Отказаться от чего-либо — не значит остановиться. Никогда не останавливайтесь.

Удача играет огромную роль. Да, я должен публично признать силу удачи. Удачливыми бывают спортсмены, удачливыми бывают поэты, удачливым бывает бизнес. Упорная работа критически важна, хорошая команда имеет решающее значение, ум и решимость — бесценны, но удача может решить исход. Некоторые, возможно, не называют это удачей. Они, возможно, называют это Тао, Логосом, Джнаной, Дхармой. Или духом. Или Богом.

Скажем так: чем упорнее вы трудитесь, тем лучше ваше Тао. И поскольку никто еще не сумел дать адекватное определение того, что такое Тао, я теперь пытаюсь регулярно ходить к мессе. Я сказал бы им: имейте веру в себя, но также веруйте в веру. Не в ту веру, как ее определяют другие. В веру по вашему определению. Вера как вера определяется в вашем сердце.

В каком формате хотел бы я высказать все это? В виде мемуаров? Нет, только не мемуары. Не могу себе представить, как все это втиснуть в одно-единственное повествование. Может, в виде романа. Или выступления. Или ряда выступлений. А может, просто письма моим внукам.

Я всматриваюсь в темноту. Так, может быть, в моем списке все же осталось хоть что-то из невыполненного, но важного? Еще одна Безумная идея.

Внезапно в моей голове все помчалось галопом. Имена тех, кому мне надо позвонить, названия книг, которые мне надо прочитать. Мне надо связаться с Вуделлем. Надо посмотреть, остались ли у меня те письма, что писал мне Джонсон. Их было так много! Где-то в доме родителей, в котором до сих пор живет моя сестра Джоан, должна лежать коробочка с моими слайдами, сделанными во время моей кругосветной поездки. Как много надо сделать. Как многому надо научиться. Как много я не знаю о собственной жизни.

Теперь уж я точно не смогу уснуть. Я встаю, хватаю свой желтый блокнот со стола. Иду в гостиную и сажусь в свое кресло.

Ощущение неподвижности, необъятного покоя охватывает меня. Искоса поглядываю на луну, сверкающую за окном. Ту же луну, которая вдохновляла древних мастеров дзен ни о чем не беспокоиться. В безвременном, просветляющем свете этой луны я приступаю к составлению списка.

Слова признательности

Я прожил внушительную часть своей жизни, оставаясь в долгу. Мне стало удручающе знакомо это чувство, когда ты каждый вечер идешь спать и каждое утро просыпаешься, задолжав многим людям намного больше того, что ты в состоянии выплатить.

Однако ничто не заставляло меня так остро чувствовать, что я в долгу, как написание этой книги.

Насколько бесконечна моя благодарность, настолько невозможно найти должное, логичное место, с которого можно было бы начать ее выражение. Итак. В компании «Найк» я хотел бы поблагодарить моего помощника, Лизу МакКиллипс, за то, что она выполняла всё — и я подчеркиваю, именно всё — идеальным образом, охотно и с неизменной ослепительной улыбкой; старых друзей Джеффа Джонсона и Боба Вуделля за то, что обо всем напоминали мне и проявляли терпение, когда я вспоминал о чем-то не так; историка Скотта Римза (Scott Reames) за то, как он ловко отделял факты от мифов; и Марию Эйтель за то, как она использовала свой опыт и знания для разрешения самых весомых вопросов.

И, разумеется, моя огромная, настоятельная благодарность всему 68-тысячному международному коллективу компании «Найк» за его каждодневные усилия и преданность, без которых не было бы ни книги, ни автора, ничего.

В Стэнфорде хотел бы поблагодарить сумасшедшего гения и одаренного учителя Адама Джонсона за его золотой пример того, что значит быть работающим писателем и другом; Абрахама Вереса, который учит так же, как и пишет — спокойно, без усилий; а также бесчисленное множество аспирантов, рядом с которыми я сиживал в заднем ряду в классах по развитию навыков письма, — каждый из них вдохновлял меня своей страстью к языку и ремеслу писателя.