Продавец одуванчиков. Сказка

Валентин Рэйст Продавец одуванчиков. Сказка

Было у отца три дочери и один, младший сыночек, которого все обожали. Дочери были разумными, поэтому любили и родителей, и младшего братика, были послушными девочками, всегда слушались родителей, хорошо учились в школе, и никогда, и ни с кем не ругались. Они, сёстры, за ним ухаживали по очереди, гуляли, кормили, играли, а родители не могли нарадоваться ни на дочек, ни на мальчика. Когда он появился в их семье, родителям, невероятно нравилось, как его родные сёстры, полюбили их сыночка, и их братика. Родители были уже не молоды, и появившийся сыночек были их отрадой, последней любовью, тем, кого балуют, оберегают, охраняют, от всяческих неприятностей, в народе таких детей называют — поздним ребёнком.

Разумные дочери, когда выросли, нашли себе хороших женихов, славных парней, каждая из них выбрала жениха чуть постарше себя, трудолюбивого, умеренного в привычках, не писаных красавцев, но приятных на вид, и главное с хорошим характером, повыходили за них замуж, и разъехались жить-поживать к своим мужьям. Не забывая навещать и родителей, и младшего братика. Со временем, у разумных дочерей появились свои детки, но они всё равно продолжали любить и баловать своего младшего братика.

А сыночек, у отца и матери жил и не тужил, что называется как «сыр в масле». Всё у него было, что бы он не попросил, родители сразу же выполняли его просьбу. Постепенно их сыночек, из того, что его так сильно любили, баловали и не отказывали ни в чём, изнежился, стал капризным, своенравным, гордым, надменным, и считал что всё, что у него есть, любовь та, которую ему оказывают родители и сёстры, оно ему досталось просто так. Только потому, что он родился и ему теперь из-за этого должен весь свет, невесть что, оказывать всяческие почести и привилегии. Мальчик был умный, но не такой разумный как его сёстры, а скорее наоборот. Он учился в школе на хорошие отметки, но при этом не был прилежным учеником. Он привык, что все проблемы решает папа, или всегда заступается мама. Ему начало нравиться, совершать некрасивые поступки и быть в центре внимания. Когда он совершал некрасивый поступок или унижал кого-либо словом, как, например случилось три дня назад, в пятницу, во время зимнего гололёда, когда он возвращался из школы, на пешеходном переходе его попросила о помощи, перенести сумку, одна, пожилая женщина, а он вместо того чтобы помочь и показать ангелам и Богу, что он хороший, ответил той женщине невероятно грубыми словами, обращаясь к ней, к незнакомому, пожилому человеку на ты:

— Сама донесешь. Ишь, по накупила сколько, а донести не может. Сама таскай свои тяжести, а у меня своя сумка имеется.

И даже за такие скверные поступки, за него всегда заступалась мама и оправдывала его, если ей становилось известным о чём-либо подобном или кто-то на него жаловался. Она всегда его оправдывала словами:

— Ну, ничего, он ещё маленький, он перерастёт, он исправится, он поймёт, осознает и будет радовать моё сердце, и будет гордостью отца.

Но сыночек её рос и не исправлялся, а с возрастом становился всё хуже и хуже. Его капризы, постепенно, вместе со взрослением превратились в требования, в прихоти, которые отец и мама, должны были беспрекословно выполнять. Он стал настолько невыносимым, что любовь отца, мамы и сестёр к нему была окутана печалью и болью, но всё же, ещё была невероятно сильной, и они продолжали его оправдывать, юным возрастом.

Постепенно прошёл возраст детства и подошёл возраст молодости, который всегда начинается после возраста юности, и перед их сыночком, их мальчиком, возник вечный, для всех людей его возраста, вопрос — кем быть в дальнейшей жизни? Но, он в этом вопросе не хотел разбираться. Во-первых, он знал, что отец и мама всё устроят наилучшим образом. А, во-вторых, живя в изнеженности и избалованности, он ничего не хотел, ни о чём не мечтал, ни о чём не задумывался, у него всё было, ему не нужно было прилагать усилия, что бы хоть что-то сделать, и он, что хуже всего, научился хитрить, и молчать, молчать, когда нужно было говорить, когда нельзя было молчать, когда нужно было сказать правду. Но, он на всё смотрел «спустя рукава». Его ничего не интересовало. Ничего!