Продавец погоды

Это было совсем не просто. В 1909-ом водителю требовалось по меньшей мере столько же ума, сколько его автомобилю. Это сейчас их строят для идиотов, и машинам, даже самым деловым, приходится быть значительно умнее своих владельцев. В общем, Джеффри, сгорая от стыда, то дергал за длинную ручку переключения скоростей, заставляя благородную коробку передач громко и протестующе скрежетать, то, забывая вовремя нажать на газ, невольно глушил терпеливый, невозмутимый двигатель. Но при всем этом Джеффри очень быстро набирался опыта. Еще до того, как вернулся посыльный, отправленный генералом к лорду Монтегю на остров Корфу, джентльмен с военной выправкой снизошел до заявления, что Джеффри, мол, прирожденный водитель. Посыльный генерала вернулся с планом монастыря и музея и, что совсем здорово, с ключами.

И вот они тихо, словно тень, плывут вверх по устью реки в прозрачных английских сумерках. А в кабине кетча — пятьдесят галлонов бензина, на палубе — тачка и домкрат, которые Бэзил и Артур прихватили с собой из гаража. А кроме этого — две большие канистры специальной жидкости для расконсервирования, запасные шины, два аккумулятора, набор инструментов, коробки с консервами, спальные мешки, и так далее. Самым странным в этом перечне, возможно, был лежащий у Салли в кармане мешочек с приманкой для лошадей — на случай, если с Ройсом ничего не получится и придется все-таки где-то красть пони. На этот случай генерал раскопал где-то цыгана, профессионального конокрада. Он был уже старик, от него плохо пахло, но он вытаскивал из карманов пакетик за пакетиком маленькие оранжевые кубики с райским запахом сена. Он не переставая клянчил у генерала деньги, а поняв, что получил все и больше ему ничего не светит, мигом переменился. Сразу стал спокойным и уверенным и на прощание сказал, что Салли ждет впереди большая и счастливая перемена.

Они уже видели берега реки — темные тени справа и слева, между серо-стальной водой и серо-синим небом. Исчезли от причалов красавицы яхты. Зато со стороны Баклер Хада доносился стук молотков и блестели огни, как будто старая верфь снова, после двухсотлетнего отдыха, торопилась спускать на воду деревянные суда. Берега приближались. Темные силуэты крыш на фоне неба выдавали расположившиеся там дома, но огни почти нигде не горели. Люди здесь, как когда-то, вставали с рассветом и ложились с закатом. Где-то в темноте завыла собака, и Джеффри поежился, уверенный, что эта псина учуяла их кетч с чужеродным и современным грузом. Учуяла, как и все обитатели побережья, с дубинками и копьями (совсем как те «солдаты» в Веймуте) поджидающие пришельцев на берегу. Ждущие в тишине своего часа, чтобы наброситься и забить незваных гостей в кровавое месиво, разорвать их на куски… Но псы не откликнулись на вой одинокой собаки, из ночной мглы до путников не долетали крики жителей, разносящих весть о чужаках от дома к дому, огни факелов не замелькали на сонных берегах. Кетч все так же с тихим шорохом плыл мимо черных неподвижных берегов, оставляя за собой дома, входя в царство угрюмого леса.

Прошла, наверно, целая вечность, прежде чем Бэзил и Артур, о чем-то вполголоса посовещавшись с мистером Рейсоном, с едва слышным звяканьем спустили главный парус. Под одним кливером кетч еле двигался. Глядя вперед, Джеффри заметил, что вода там темнее, словно находится в тени склонившихся над ней деревьев. В этот момент мистер Рейсон тихонько свистнул и круто повернул штурвал. Кливер рухнул на палубу, как подстреленный рябчик. С шипением полетел за борт якорь (его цепь перед отплытием заменили крепким нейлоновым канатом). Они приплыли. То, что Джеффри принял за темную воду, было землей.

Салли подтянула к борту следовавший за кетчем на буксире ялик. Джеффри быстро влез в него и, стоя в качающейся лодчонке, принялся торопливо распихивать передаваемые ему с борта припасы, канистры с горючим и всевозможное снаряжение. Через несколько минут места в ялике осталось только-только для Бэзила, последовавшего в лодку вслед за Джеффри и севшего на весла. Он и вправду оказался настоящим профессионалом. Он греб короткими, экономными гребками, резким движением кисти круто вырывая весла из воды так, что ни плеск, ни какой другой звук не нарушал ночной тишины. Ну, разве что несколько капель сорвались с кончиков весел.

Они добрались до берега и разгрузили ялик. Бэзил отправился за оставшимся грузом. Выбрав местечко посуше, Джеффри уселся на берегу, задумчиво глядя на отражающиеся в воде звезды. Кетча отсюда совершенно не было видно.