Продавец приключений

– А дядя Вася в этом не сомневается, – мягко сказал Базиль Тихонович. – Он знает: у тебя хватит фантазии для того, чтобы поверить в то, что кошки умеют говорить по-человечьи. Если уж по-серьёзному, дело совсем в другом: дядя Вася подаёт голос только в очень важных случаях. И когда-нибудь он тебе скажет своё мудрое слово, как это было во время его дискуссии с кардиналом Ришелье. Вот уж они тогда пофилософствовали!

– Вы хотите сказать, что ваш кот вёл философский спор с самим кардиналом?! – воскликнул поражённый Феликс.

– Это не я хочу сказать. Это хочет сказать исторический факт, – пояснил Базиль Тихонович чуть обиженно. – А я только записал, как это было. Вот!

Он сунул руку в один карман спецовки, потом в другой.

– Где же он? – спросил слесарь себя. – Помню ещё, тогда протекла ванна в шестой квартире и я попросил у хозяйки листок бумаги. Она подумала, будто бумага нужна мне, чтобы заклеить трещину. И уж как удивилась, когда я положил листок на табуретке и начал писать!.. Ага, он здесь!

Базиль Тихонович расправил мятый промасленный лист бумаги и победно протянул Зое.

– Вот, читайте! А я пока поднимусь в десятую, – сказал слесарь.

Он извлёк из груды инструментов, лежащих в углу, металлический прут и направился к выходу. Но в дверях Базиль Тихонович застрял и принялся слушать вместе с нами Зоино чтение. Он слушал внимательно и с удовольствием. Временами кивал головой, подтверждая, что так и было на самом деле.

– «В кабинет кардинала вбежал покрытый дорожной пылью незнакомец из Менга Рошфор, – начала читать Зоя.

– Ваше преосвященство, этот слесарь-водопроводчик опять обвёл вас вокруг пальца! – воскликнул верный клеврет кардинала.

– Какую очередную неприятную весть вы принесли, Рошфор? – мрачно спросил Ришелье и поднялся из-за письменного стола.

– Этот слесарь и его сообщники-мушкетёры так застыдили миледи, что она тут же бросилась в озеро и утопилась в нём! Никто даже не успел шевельнуть пальцем, – сообщил Рошфор и рухнул от усталости в кресло.

– Он распоясался совсем, этот слесарь-водопроводчик, хотя я лично предупреждал его по-хорошему, – простонал кардинал. – Только подумать, Каюзак, Жюссак, алмазные подвески и теперь миледи, – перечислил он, загибая пальцы.

Но кардинал Ришелье недаром был сильной личностью и выдающимся государственным деятелем. Его глаза сейчас же метнули молнию.

– Безумец! Ну что ж, теперь я возьмусь за него сам, – произнёс Ришелье с коварной усмешкой и позвонил в колокольчик.

В кабинет вошёл командир роты гвардейцев кардинала капитан Ла Удиньер, и Ришелье приказал поднять всех гвардейцев по тревоге.

Через десять минут по улицам Парижа двинулась огромная колонна вооружённых всадников. Впереди, закутавшись в плащ, ехал самый могущественный человек Франции Арман-Жан дю Плесси, известный в истории под именем кардинала Ришелье.

На улице Голубятни он остановил отряд, приказал оцепить весь квартал, проследовал затем в сопровождении капитана Ла Удиньера в дом, в котором, как уже догадался читатель, проживал Базиль Тихонович Аксёнушкин.

К счастью, слесарь в это время находился в другом конце Парижа. Он сидел в славном кабачке в компании своих друзей-мушкетёров и придумывал вместе с ними очередную каверзу для его преосвященства.

Поэтому кардинал и его спутник очутились в безлюдной комнате. Правда, на стуле лежал, поджав под себя лапы, большой чёрно-белый кот, но вошедшие не придали ему должного значения.

– Монсеньор, осмелюсь доложить, хозяина в комнате нет, – объявил капитан Ла Удиньер, тщательно осмотрев все потайные места.

– Ничего, мы подождём его. История отпустила нам для этого достаточно времени, – ответил кардинал и мрачно улыбнулся собственной шутке.

– Ваше превосходительство! – вдруг встревоженно воскликнул Ла Удиньер. – Кот снисходительно улыбается!

Ришелье устремил на кота пронизывающий взгляд, но тот отрешённо смотрел в точку, находившуюся где-то за окном.

– Ах это, значит, вы, – сказал Ришелье, пожимая плечами. – И только подумать, про это примитивное создание говорит весь Париж. И что в нём нашли? Обычный уличный кот. Ла Удиньер, кстати, как его зовут?

– Васькой, ваше преосвященство! – доложил капитан. – Как ещё могут звать уличного кота? Конечно Васькой. – И Ла Удиньер фыркнул от смеха.

– Вы правы, капитан. Это в самом деле смешно, – засмеялся Ришелье. – А я-то принял его за противника, достойного мне, кардиналу Ришелье. И кого? Человека, у которого кот самого низкого уличного происхождения. Да и того зовут просто Васькой!

И вдруг кот повернул огромную башку, украшенную бакенбардами, к Ришелье и произнёс с великолепной дикцией:

– Арман-Жан дю Плесси, извольте называть меня дядей Васей. Мы с вами не ловили мышей. И к тому же вы образованный человек, не так ли? Не чета солдафону Ла Удиньеру. Пусть капитан благодарит судьбу за то, что Атос, д’Артаньян и Портос с Арамисом не слышали, как он непочтительно назвал их друга. Итак, кардинал, будьте вежливы! Будьте вежливы!

Ришелье был ошеломлён. Перед ним трепетали герцоги и даже принцы крови. А тут плебейский уличный кот требовал от него уважительного обращения.