Продавец швейных машинок

Когда он, наконец, заговорил, я ощутил, как вылетающие у него изо рта слова царапают мою кожу.

- Следи за собой, сынок. Не пей все подряд. - Он посмотрел на Френсиса, потом перевел взгляд на меня и внезапно хихикнул. - В противном случае, в один прекрасный день, проснешься... беременным. Ладно, езжай домой.

Я зашагал было к двери, но кое-что вспомнил и обернулся.

- Что еще? - нетерпеливо спросил сержант.

- У меня ещё был портфель.

Портфель обнаружился в трубе камина.

На улицу меня проводил констебль. Я не выдержал и спросил:

- А что тут, собственно, случилось?

Сначала мне показалось, что он не ответит, но в следующее мгновение его губы разлепились.

- Человек восемь бритоголовых ворвались сюда и намяли бока этим пидор... голубеньким мальчикам. Троих увезли в больницу.

- Вот этот в кожаной куртке...

- Да, один из них. Для него и одного гомика не хватило места в фургоне.

- Спокойной ночи, констебль!

- Спокойной ночи, сынок! Смотри, не попадай больше в такие компании.

Подходя к машине, я уже ожидал, что от неё тоже остались только одни ошметки, но я ошибся. Один из "дворников" был погнут, да сорванный колпак валялся рядом в канаве - и все!

Около часа я добрался домой и без сил рухнул в постель. Господи, какое счастье лежать в своей собственной постели! Пусть она жесткая и неудобная, да и вид из окна премерзкий, но в ту ночь я чувствовал себя королем в самых роскошных апартаментах.

Глава четырнадцатая

Знаете, меня всегда поражало, сколько неприятностей может навлечь на себя человек, который просто мирно занимается своим делом и живет своей маленькой жизнью - как, например, в случае с Френсисом и Питером.

Утром вы вылезаете из постели с чувством, что жизнь вовсе не такая уж плохая штука, а после пары приятных неожиданностей - скажем, в автобусе окажется свободное место, или председатель правления вашей фирмы приветственно кивнет вам в коридоре - она может показаться и совсем замечательной, как вдруг, бах - и вы влипли.

Прямо перед завтраком вы вскрываете конверт с уведомлением, что вам отключат телефон за неуплату - завтрак уже не лезет в горло, ведь вы отлично знаете, что оплатили все счета; или, томясь в бесконечной очереди на автобус, вы поднимаете сумочку, оброненную хорошенькой женщиной, а эта дура вдруг принимается вопить во все горло, что вы хотели её украсть. Словом, вы поняли, что я имею в виду.

А причиной всему обычно бывает недоразумение, отсутствие должного понимания между людьми. Нечто похожее случилось у меня с Томом О'Нилом, нашим менеджером по продажам, стоило только нам попасть в полосу испытаний.

А Рождество выдалось прекрасное.

Накануне Аллен Дрейпер посулил нам, что люди станут щедрее и теплее, и, черт побери, - не соврал. Две недели перед Рождеством выдались совершенно сказочными - я просто разбух от премиальных, но горжусь тем, что мы потратили их целиком, до последнего пенни.

Говоря "мы", я подразумеваю себя и девочек. К сожалению, не всех.

Бедненькие Крис и Хелен, у меня просто сердце разрывалось от сострадания. Их мужья нагрянули на все Рождество домой, и бедняжки пропустили фиесту. Хелен даже всплакнула по телефону.

Зато Саманте, Милли и Глории досталось по приличному куску праздничного пирога.

Все воскресенье - канун Рождества - я провел в постели с Самантой. Ее предки отправились в Манчестер поздравить каких-то родственников, так что уже в одиннадцать утра я с четырьмя бутылками шампанского закатился к Саманте, а выкатился только в семь вечера. Ну и денек вышел, скажу я вам!

Саманта была явно настроена побить мировой рекорд. Она просто прыгнула выше головы.

Все началось с того, что после двух бутылок шампанского Саманте втемяшилось в голову станцевать лимбо. Уже после нескольких первых телодвижений выяснилось, что очень мешает тесное платье. Потом помешали чулки...

В рождественское утро я спал допоздна. Разбудила меня Тетушка Барнес в десять утра, когда позвонила Глория, и я спустился вниз в одном халате.

Сначала мы махнули на пристань и погуляли под свежим бризом. Когда остатки шампанского выветрились у меня из головы, я сделал Глории свой рождественский подарок. Еще накануне я предупредил, чтобы она не готовила обед, потому что мы пойдем в ресторан, но только не сказал, в какой именно.

И вот, когда мы вернулись в город, я притормозил напротив отеля "Эдельфай".

А "Эдельфай", на тот случай, если вы не знаете, это отель экстра-класса.

- Давай заскочим сюда, промочим горло перед обедом, - предложил я, скрывая свои истинные намерения.

Глаза Глории расширились.

- О, Расс, Ты не шутишь? Как здорово! Я никогда здесь не была.

Уже в роскошном коктейль-баре Глория засияла от восторга; потом же, когда официант принес нам меню длиной в два ярда, а шириной в шесть футов, и она сообразила, что мы заказываем обед, счастью её не было предела. Купи я ей в подарок обшитый норкой "мерседес-бенц", она бы так не возликовала. Словом, Глория радовалась, как ребенок. Я тоже был счастлив. Потом мы закатились к ней и Глория отблагодарила меня по-своему.