Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР

Необходимость в дальнейшем поддерживании столь разношерстной общественной коалиции, вероятно, отпала после того, как несколько позже, в 1987 году, во имя «борьбы против сталинизма» руководство средствами массовой информации полностью перешло в руки отъявленных антикоммунистических, антисоветских и антисоциалистических сил. Вскоре после того Горбачев снова внес на утверждение в Политбюро предложение уменьшить на 50 % уже одобренные объемы государственных заказов с тем, чтобы в дальнейшем предприятия были вынужденными сбывать оставшуюся часть своей продукции на рынке. Как вспоминает об этом в своей книге Егор Лигачев, любые попытки возражений или дискуссии в связи с подобными мерами столь откровенно авантюристского характера буквально тотчас «глушились» яковлевскими антикоммунистическими и антисоциалистическими СМИ. Людей, отважившихся на подобные «проступки», сразу дискредитировали, обвиняя их в «консерватизме», якобы чреватом угрозами «новых экономических спадов и кризисов». В такой обстановке Политбюро просто оказалось вынужденным одобрить предложенный Горбачевым «прыжок в темноту», приведший в конечном итоге всю страну в хозяйственный тупик таких размеров, выхода из которого и по сей день не видать.

Наряду с самим Горбачевым, особые «заслуги» в этом плане принадлежат и Александру Яковлеву, второму из «злых гениев» «перестройки». Его политическое присутствие и влияние стало особо заметным как раз после 1987 года. На деле он являлся как «главным конструктором», так и непосредственным «экзекутором» тех основных направлений политического курса Горбачева, где шла речь о мерах подтачивания влияния и парализации деятельности КПСС и выдвижения на решающие посты в государстве и обществе кадров откровенно антисоветского толка, открыто придерживающихся идейных позиций и практики капитализма. Часть этих кадров подбирали среди определенных групп интеллигенции, имена которых пользовались определенной известностью в обществе. «Досье» других из них, очевидно, еще долго будут храниться в сейфах подлинных «архитекторов» и зачинщиков «перестройки.

По заявлениям самого Яковлева, он являлся «социал-демократом». Очевидно, в кругах «перестройщиков» это считалось особо приемлемым ярлыком. Так, например Георгий Шахназаров, один из главных советников Горбачева, тоже любил повторять, что являлся «социал-демократом» еще с 60-х годов. По свидетельствам британского аналитического обозревателя А. Брауна в его книге «Фактор Горбачева» в свое время сам Горбачев представил тогдашнему социалистическому премьер-министру Испании Фелиппе Гонсалесу своего ближайшего помощника Анатолия Черняева как своего «друга и тоже социал-демократа». Что касается оценки самого А. Брауна, по его мнению, сам Черняев являлся деятелем и мыслителем «откровенно либеральных политических убеждений». Д'Агостино подчеркивает в своей книге «Революция Горбачева» (1995), что именно «Черняев, Шахназаров и Яковлев в основном изготовляли тексты речей, публичных выступлений и других важных материалов деятельности тогдашнего генерального секретаря». А по наблюдениям опять того же Брауна, все имеющие место изменения, пересмотр основных политических понятий и установок «перестройки» проводились при непосредственном участие и под идеологическим надзором Александра Яковлева. Таким образом, «социалистический плюрализм», о котором говорилось сначала, постепенно превратился в «плюрализм мнений», а наконец уже полностью приобрел содержание просто «политического плюрализма».

* * *

Аналогичным способом и сам Горбачев первоначально вроде бы убежденно призывал к необходимости «реализации разных форм социалистической собственности». Постепенно, однако, он все чаще стал не то «забывать», не то «пропускать» сначала слово «реализация», затем «социалистическая», пока под конец не начал говорить уже просто о «разных формах собственности». Примерно так же и объявленное сначала «социалистическое правовое государство» в конечном итоге превратилось… всего лишь в «правовое государство».

Призывы о развитии возможностей «социалистического рынка» по ходу дела обернулись сначала «рыночным социализмом», а под конец приобрели уже, по всей видимости, свою окончательную редакцию, смысл и значение как «регулированная рыночная экономика», что является понятием развитого капитализма. (Правда, вскоре оказалось, что даже это являлось не более чем «временной остановкой» тактического плана, поскольку и прилагательное «регулированная» тоже отпало, дабы уступить место уже ничем не ограниченной, «чистой», «священной» рыночной экономике.)