Продавцы мечтаний (СИ)

  Вообще, ближе к океану местность стала куда более густонаселённой. Мы пролетали над деревеньками, городишками, хуторками. Огромные пустыри, заваленные грудами железного хлама, стали встречаться всё реже. Но здешние поселения навевали ещё больше тоски, чем пустыри. Хуторки, ощетинившиеся колючей проволокой, с узкими дырами в металле стен вместо окон и дулами пулемётов вместо украшений. Утыканные виселицами и смотровыми башнями, грязные деревеньки с тощими людьми, плюющимися вслед нашему дирижаблю. Вшивые городишки с рядами голгоф, после которых преступники, бродяги или пленники из соседних деревень идут прямиков в желудки добропорядочным гражданам, чего добру-то пропадать. И на этом дне человеческой морали поверженные гиганты, когда-то несущие смерть в бою лицом к лицу, казались памятниками поверженным благородным воинам. Леса, изувеченные ржавым железом, будто бы упрекали тех, кто изуродовал их, но зелень медленно и верно хоронила под собой вонь солярки и ржавчину. Так почему же люди не могли так же?

  Я прашивал у Капитана, сколько лет назад была война. Оказалось, что около сорока. Мы вообще любили поболтать после секса. Обычно, конечно, шеф расспрашивала меня о Земле, иногда удивляясь, иногда смеясь. А я спрашивал про её жизнь, но Капитан рассказывала только более или менее смешные байки про полёты на дирижабле, которые я и так уже слышал. Но иногда мы говорили про войну.

  Как сегодня.

  - Сорок лет прошло, Антон, - говорила Ивалла, накручивая на указательный палец мои волосы. - В военной академии говорили, что большая часть населения материка тогда погибла, в основном выжили жители островов - рыбаки, зеки, нефтедобытчики. Три с половиной миллиарда человек, представляешь? Осталось не более трёхсот миллионов, да и то большая часть была рассеяна по побережьям, а центр материка вообще обезлюдел. Да ты и сам видел. Не знаю, из-за чего началась война, многие предполагают, что из-за нехватки ресурсов. Единственный материк площадью в двенадцать миллионов квадратных километров и четыре с половиной сотни островов, имеющие площадь в четыре раза меньше, не слишком-то много для четырёх миллиардов человек. Миллиардов, Антон, представляешь?

  - У нас семь. Но только моя страна занимает большую площадь, чем материк и все острова, а это только одна девятая часть нашей суши.

  - Вот видишь. Ресурсов перестало хватать, чернь, питающаяся белковыми концентратами, которые до сих пор производят на островах, негодовала... Потом, говорят, был экономический кризис, перешедший в голод, а уже голод и социальная напряжённость привели к бунту. Бунт закончился Первой мировой войной. Большая часть городов была уничтожена оружием массового поражения. Ядовитыми газами заливали всё и вся. Элита пала. Практически полностью уничтожили армию. Учёные, политики - почти все были убиты в первые же дни. Те, что выжили, погибли от рук озверевшей черни, винящих во всём именно них. В общем, остались только мы. Остатки культуры и технологии сохранились только на островах, где ни культуры, ни технологий вообще практически не было. Но я островитянка, и я с гордостью говорю, что не ем человечину, а на материке это в порядке вещей. Так что сейчас острова жируют, продавая на материк дизельные генераторы и моторы, спихивая разный хлам, дрянное оружие и синтетическую одежду. На материке, правда, можно найти что-то из старых вооружений, но это встречается всё реже и реже. Да и мало кто умеет им управляться. - Ивалла на миг замолчала и, близоруко щурясь, посмотрела на меня. - Впрочем, об этом можно и потом. - Она приблизила ко мне лицо и поцеловала в губы. Я ответил на поцелуй, провёл рукой по её гладкому плечу...

  В дверь каюты застучали кулаком.

  Ивалла... нет, Капитан отстранилась от меня и резким голосом спросила:

  - Что случилось?

  - Огонь вдали, Капитан, - сухо ответила Орайя, которая сегодня дежурила на мостике. - Дирижабль. Идёт со стороны островов.

  - Поднимай команду, - деловито сказала шеф, спрыгивая с кровати и начиная одеваться. - Общая тревога. Пусть лучше сейчас не выспятся, чем умрут во сне. Эти коровы пусть сидят у себя в каюте и помалкивают.

  - Есть!

  В коридоре послышался топот ног Орайи.

  - А ты чего лежишь? - зашипела Капитан, поворачиваясь ко мне. - Сейчас все проснутся!

  Ойкнув, я подскочил с кровати и принялся лихорадочно одеваться. Слишком уж расслабляющей была с минуту назад обстановка, и, видимо, я ещё не совсем пришёл в себя.

  Одевшись, я выскочил из двери каюты и нос к носу столкнулся с полуголым Авером.

  - А ты чего отсюда? - подозрительно прищурившись, спросил мой наставник.

  - Выяснял в чём дело, - сглотнув, пробормотал я.

  - Ну-ну...

  - Авер! - рявкнула из-за моей спины Капитан. - Быстро одевайся!

  - Есть.

  Через пять минут мы толпились на мостике, вглядываясь в приближающийся огонёк прожектора, принадлежащего, уже совершенно ясно, другому дирижаблю. В помещение повисло тягучее напряжение, совсем не так, как в прошлый раз. Кажется, предстояла настоящее сражение, которое словесной перепалкой сторон не окончится.