Продажная тварь

Сложно сказать, то ли он на самом деле превратился в обезьяну, то ли ребята из киностудии Хэла Роуча, не особо блиставшей спецэффектами, просто открыли книгу рецептов Классических Американских Стереотипов и выбрали из нее один простейший, «Как сделать из негра обезьяну»: «1. Просто добавь хвост». Как бы то ни было, по мере того как на полу монтажной росла гора вырезанных кадров, откровенно попахивавших расизмом, уже и так было понятно, что им просто был нужен маленький черномазый шут. Вся его карьера – это дайджест из вырезанных фрагментов фильмов, где он был бы окружен белизной: яичница-глазунья, белая краска, просыпающаяся на голову белая мука. На черном лице – выпученные от страха глаза с белыми белками; белые привидения в заброшенном доме; компания новообращенных призраков, говорящих на непонятном языке и сомнамбулически продирающихся сквозь дремучий лес; белая ночнушка на бельевой веревке раздувается на ветру, словно заколдованное привидение, до смерти перепугав Хомини. Его гримировали под альбиноса. Ему выпрямляли волосы, как в фильмах ужасов, заставляли с разбегу залезать на дерево посреди болота, перепрыгивать через заборы, пробивать собою стекла витрин. И он постоянно нарывался на удары током, по собственной неосторожности или по воле божьей, – но искры и молнии никогда не промахивались мимо его задницы, прикрытой штанами на подтяжках. В эпизоде «Честно говоря, Бен Франклин»[63], когда на очкастого Спэнки нападает питбуль, кто, как не Хомини, вызывается оттащить мальчика от опасности, став воздушным змеем? Гигантский орел пришит к огромному флагу Бетси Росс[64], в рваных штанишках и треуголке, из которой торчит металлический штырь, с плакатом на шее, написанным плачущими от непогоды чернилами, – «Бывают времена, сжигающие человеческие жизни. Натан Хейл[65]», – Хомини взмывает в небеса, словно черная живая антенна, паря под пронизывающим дождем, штормовыми ветрами и зигзагами молний. Раздается громовой раскат, и что-то сильно искрит. Спэнки держится за светящийся ключ, привязанный к распоркам воздушного змея. Ключ весь наэлектризован, и Спэнки уже открывает было рот, чтобы сказать «Эврика!», но сверху его обрывает Хомини. Он упал и запутался в ветках дерева, он весь обгорел, и дым валит из его глаз, изо рта (и опять эта вечная белозубая улыбка), но произносит самый длинный монолог за всю свою кинематографическую карьеру: «Йоуза! Я опткрыл алектричество!»