Продажное королевство

– Шуханских? – переспросил Кювей, возвращаясь к своему открытому блокноту на столе.

Нина кивнула.

– Пушки выставлены, красные флаги развеваются на ветру.

– Я говорил сегодня со Шпектом, – отозвался Каз. – Посольства забиты дипломатами и солдатами. Земенцами, каэльцами, равкианцами.

– Думаешь, они знают о Кювее? – спросил Джеспер.

– Думаю, они знают о пареме. По крайней мере, до них доходили слухи. И в Ледовом Дворе было полно заинтересованных делегаций, которые могли бы услышать сплетни об… освобождении Кювея. – Он повернулся к Матиасу. – Фьерданцы тоже здесь. Они притащили с собой дрюскелей в полном составе.

Кювей печально вздохнул, и Джеспер присел рядом с ним, толкая парня в плечо.

– Разве не чудесно, когда тебя все хотят?

Матиас промолчал. Ему не хотелось думать о том, что его прежние друзья и бывший командир могут находиться всего в паре миль от них. Он не жалел о содеянном в Ледовом Дворе, но это не значило, что он примирился со своими поступками.

Уайлен потянулся за одним из крекеров, которые Джеспер высыпал на стол. Они все еще не привыкли видеть его и Кювея в одной комнате. Работа Нины оказалась настолько удачной, что Матиас часто не мог отличить двух парней, пока один из них не начинал говорить. Иногда ему хотелось, чтобы кто-то из них облегчил всем задачу и стал носить шляпу.

– Для нас это хорошо, – подытожил Каз. – Шуханцы и фьерданцы не знают, откуда начинать поиски Кювея, а все эти дипломатишки, устраивающие разборки в Ратуше, создадут прекрасную шумиху и тем самым отвлекут Ван Эка.

– Как все прошло в доме Смита? – поинтересовалась Нина. – Вы узнали, где Ван Эк ее прячет?

– У меня есть предположение. Нанесем удар завтра в полночь.

– А нам хватит времени, чтобы подготовиться? – спросил Уайлен.

– Больше у нас его нет. Мы не станем ждать особого приглашения. Как успехи с долгоносиком?

Брови Джеспера подскочили вверх.

– Долгоносиком?

Уайлен достал небольшой пузырек из кармана пальто и поставил его на стол.

Матиас наклонился, чтобы посмотреть. Содержимое выглядело как кучка гальки.

– Это долгоносик? – Он-то думал, что это вредители, которые водятся в зерновых хранилищах.

– Не настоящий, – ответил Уайлен. – Это химический долгоносик. Я пока не придумал ему имя.

– Ты обязан дать ему имя! – встрепенулся Джеспер. – Как еще ты позовешь его на свидание?

– Забудьте об имени, – отрезал Каз. – Главное, то, что этот маленький пузырек сожрет банковский счет и репутацию Ван Эка.

Уайлен прочистил горло.

– Возможно. Это сложный химический раствор. Я надеялся, что Кювей мне поможет.

Нина что-то сказала шуханцу на его языке. Тот пожал плечами и отвернулся, слегка выпятив нижнюю губу. Была ли тому причиной недавняя кончина его отца или тот факт, что он застрял на кладбище с бандой преступников, но с каждым днем парнишка становился все угрюмее.

– Ну? – не выдержал Джеспер.

– У меня другие интересы, – ответил Кювей.

Взгляд Каза угрожал ему не меньше лезвия клинка.

– Предлагаю тебе обдумать свои приоритеты.

Джеспер снова пихнул Кювея.

– Это он пытается сказать: «Помоги Уайлену, или я замурую тебя в одном из саркофагов и посмотрю, как это будет соответствовать твоим интересам».

Матиас не знал, что понимал и не понимал шуханец, но, судя по всему, суть послания он уловил. Кювей сглотнул и неохотно кивнул.

– Могучая сила переговоров, – хохотнул Джеспер, закидывая в рот крекер.

– Уайлен – и любезный Кювей – доведут долгоносика до ума, – продолжил Бреккер. – Как только Инеж будет у нас, мы сосредоточимся на силосных башнях Ван Эка.

Нина закатила глаза.

– Как же хорошо, что все это делается ради денег, а не спасения Инеж. Определенно не ради нее.

– Если тебе плевать на деньги, дорогая Нина, попробуй их назвать по-другому.

– Крюге? Монеты? Единственная настоящая любовь Каза?

– Свобода, безопасность, возмездие.

– Эти вещи бесценны.

– Да? Могу поспорить, что Джеспер с тобой не согласится. Это цена залога на ферму его отца. – Стрелок потупил взгляд. – Что насчет тебя, Уайлен? Можешь назвать цену за возможность уехать из Кеттердама и жить собственной жизнью? И, Нина, полагаю, вам с фьерданцем понадобится что-то более существенное, чем патриотизм и тоскливые взгляды. У Инеж тоже, вероятно, есть какая-то цифра в голове. Это цена будущего, и Ван Эку пора расплачиваться.

Матиаса не так легко было надуть. Каз всегда говорил логичные вещи, но это не значило, что они отражали правду.

– Жизнь Призрака стоит дороже, – сказал дрюскель. – Для всех нас.

– Мы вернем Инеж и наши деньги. Все просто.

– Все просто! – всплеснула руками Нина. – А ты знал, что я следующая в очереди на фьерданский престол? Они зовут меня принцессой Ильзе из Энгельсберга.

– Нет никакой принцессы из Энгельсберга, – возразил Матиас. – Это просто рыбацкий городок.

Девушка пожала плечами.

– Если уж обманывать себя, то красиво, с размахом.

Каз ничего не ответил и расстелил карту города на столе. Матиас услышал, как Уайлен прошептал Джесперу:

– Почему он просто не признается, что хочет ее вернуть?

– Ты Каза не знаешь, что ли?

– Но она – одна из нас.

Брови Джеспера вновь подскочили.