Продажное королевство

Они бродили по помещениям, заглядывая в залы, полные грязевых и молочных ванн, и в одну нагретую комнату, полностью сделанную из нефрита. Затем наконец остановились в прохладной белой комнатушке с ванной, полной странно пахнущей глины у одной стены и окнами вдоль второй.

– Принеси стул, – скомандовала Женя, – и мою шкатулку с инструментами от центрального бассейна. Она тяжелая. Найдешь ее у полотенец.

– Вы принесли с собой шкатулку? – изумился Уайлен.

– Сулийка намекнула, что она может понадобиться, – сказала Женя, выгоняя их из помещения, чтобы они побыстрее выполнили приказ.

– Такая же властная, как и Зоя, – пробурчал Джеспер, покорно следуя за Уайленом.

– Но с отличным слухом! – крикнула Женя.

Джеспер нашел шкатулку рядом с центральным бассейном. Та больше походила на маленький шкафчик, ее двойные дверцы закрывались на детально разработанную золотую защелку. Когда они вернулись в комнату с глиной, Жена указала Уайлену сесть рядом с окном, где освещение было лучше всего. Затем взяла его за подбородок и начала поворачивать лицо в разные стороны.

Джеспер поставил шкатулку.

– На что вы смотрите? – спросил он.

– На швы.

– Швы?

– Какой бы ни была хорошей работа портнихи, если сильно присмотреться, можно увидеть швы, место, где заканчивается одно и начинается другое. Я ищу признаки первоначальной структуры. Портрет помогает.

– Не знаю, почему я так нервничаю, – пробормотал Уайлен.

– Потому что она может налажать и придать тебе вид кудрявой ласки?

Женя подняла бровь огненного цвета.

– Может, полевки.

– Не смешно! – сказал Уайлен. Он так сильно сжал кулаки на коленях, что его костяшки побелели.

– Ладно, – вздохнула Женя. – Я могу попытаться, но ничего не обещаю. Работа Нины практически безупречна. К счастью, моя – тоже.

Джеспер улыбнулся.

– Вы напоминаете мне ее.

– Думаю, ты хотел сказать, что она напоминает тебе меня.

Женя начала раскладывать свои инструменты. Ее шкатулка была куда более сложной, чем та, которую использовала Нина. Там были и капсулы с краской, и баночки с цветным порошком, и ряды стеклянных стеллажей, наполненных чем-то похожим на прозрачный гель.

– Это клетки, – объяснила Женя. – Для подобной работы мне понадобится человеческая ткань.

– Это ни капельки не мерзко, – прокомментировал Джеспер.

– Могло быть и хуже, – пожала плечами девушка. – Когда-то я знала женщину, которая втирала китовую плаценту себе в лицо в надежде, что это сделает ее моложе. Не говоря уж о том, что она делала со слюной обезьяны.

– Человеческая ткань – звучит восхитительно, – исправился Джеспер.

– И я так считаю.

Она закатала рукава, и Джеспер увидел, что ее руки и предлечья тоже покрывают шрамы, как и ее лицо. Ему трудно было даже представить, какое оружие могло так ее изуродовать.

– Ты пялишься, – сказала Женя, не глядя на него.

Джеспер подпрыгнул, и его щеки залились краской.

– Прошу прощения.

– Все нормально. Люди любят смотреть. Ну, не всегда. После нападения на меня все отказывались даже коситься в мою сторону.

Джеспер слышал, что ее пытали во время равкианской гражданской войны, но это не тема для вежливой беседы.

– Теперь я не знаю, куда смотреть, – признался он.

– Куда хочешь. Только не шуми, чтобы я не сотворила безобразного монстра из этого бедного мальчика. – Она рассмеялась при виде гримасы ужаса на лице Уайлена. – Шучу-шучу. Но не дергайся. Это медленная работа, так что тебе придется набраться терпения.

Она оказалась права. Процесс шел очень медленно, и Джеспер не был уверен, что вообще что-то происходит. Женя касалась пальцами кожи под глазами Уайлена или его век, затем отходила и изучала результат – которого, насколько мог судить стрелок, просто не было. Затем она тянулась к стеклянным стеллажам или баночкам, окунала во что-то свои пальцы, снова прикасалась к лицу Уайлена и отходила. Стрелок начал думать о своем. Он обошел комнату кругом, мокнул пальцы в глину, пожалел об этом, пошел на поиски полотенца. Но когда он посмотрел на Уайлена издалека, то увидел, что что-то поменялось.

– Работает! – воскликнул он.

Женя холодно покосилась на него.

– Естественно.

Периодически портниха останавливалась, потягивалась и давала Уайлену зеркало, чтобы он мог проконсультировать ее, что правильно и неправильно. Спустя час радужки Уайлена поменяли окрас с золотого на голубой, и форма его глаз тоже изменилась.

– Его брови должны быть уже, – прокомментировал Джеспер, заглядывая за плечо Жени. – Самую малость. И его ресницы были длиннее.

– Не знал, что ты уделял этому такое внимание, – пробормотал Уайлен.

Джеспер улыбнулся.

– Еще как уделял.

– О, славно, он краснеет! – воскликнула Женя. – Прекрасно для циркуляции.

– Вы тренируете фабрикаторов в Малом дворце? – поинтересовался Уайлен.

Джеспер нахмурился. Зачем ему поднимать эту тему?

– Конечно. На территории дворца есть школа.

– А что делать, если ученикам уже много лет? – продолжал парень.