Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги

В прежние времена людей публично казнили на рыночной площади. Сегодня этим занимаются СМИ, расправляющиеся со всяким, кто еще не желает соблюдать навязываемую сверху политкорректность. Со всяким, кто ставит под вопрос господствующее положение, занимаемое средствами массовой информации в нашей жизни и, тем самым, присвоенное ими себе эксклюзивное право определять, что хорошо, а что – плохо, расправляются без лишних церемоний, если орда политкорректных линчевателей еще не успела к тому времени подвергнуть его позорной казни средствами СМИ.

Того, кто, например, не верит в будущее евро, немецкоязычные СМИ считают безнадежно отсталым врагом Европы. Да и тот, кто высказывает сомнения в якобы надвигающихся глобальных изменениях климата, – злодей, достойный разве что плевка. Еще хуже СМИ относятся к тому, кто возлагает вину за бедность и социальные проблемы на людей, которые от них страдают. Такого человека СМИ объявляют жестокосердным и чуждым всякой солидарности. А вот когда речь заходит об отношении к христианству, картина совершенно меняется. Создается впечатление, что сегодня дозволяется сколько угодно хулить христиан и христианские ценности. Но в отношении ислама, по необъяснимым причинам, все обстоит совсем иначе. Почему-то считается, что критиковать христианскую церковь – это «прогрессивно», в то время как критическое отношение к исламу – это «ксенофобия», которая чуть ли не хуже антисемитизма.

Совершенно очевидно, что в настоящее время СМИ назойливо «опекают» некогда столь свободомыслящих людей, живущих в немецкоязычном регионе. «Надзиратели от журналистики» диктуют людям, что и как им думать и говорить. Именно журналисты, в первую очередь, навязывают нам шаблонное мышление. Они загнали людей в клетку, полную всяческих страхов. У нас теперь новый язык, приукрашивающий действительность, – «красояз». Уродливых людей мы именуем «эстетически вызывающими», а глупых «духовно вызывающими». Мы говорим «поколение 60 плюс» вместо «пенсионеры». Говорим «обладающие иными достоинствами» вместо «физически неполноценные». Ни один политик не желает больше ничего «признавать», он лишь «допускает» что-либо. Все это – неотъемлемые элементы политкорректной манеры общения.

За последние годы в редакционных помещениях тысячи слов были незаметно заменены другими. Нередко мы, простые граждане, этого даже не замечали. Люди из СМИ, присвоившие себе эксклюзивное право определять, что хорошо, а что – плохо, изменяют наше мышление, задавая и навязывая нам новые, политкорректные понятия. Убийство гражданских лиц мы именуем «сопутствующим ущербом», а увольнение сегодня называется «высвобождением». Джордж Оруэлл в своем шедевре «1984», написанном в 1949 году, назвал это совершаемое втайне преобразование языка «новоязом». В его романе этот «новояз» был разработан с целью уменьшения разнообразия мыслей. А если выражаться яснее, то с целью унификации мышления людей путем «промывки мозгов». Вот вам пример: миллионы людей слушают передачи новостей диктора ЦДФ Клауса Клебера. Когда в конце лета 2013 года обсуждался вопрос, должны ли западные войска вмешаться в гражданскую войну в Сирии, Клаус Клебер, объясняя, что такое война, сказал буквально следующее: «Хотя, и это необходимо сказать в порядке обобщения, в настоящий момент никто не говорит о войне. Речь идет о возможности ограниченного военного удара в качестве карательной меры»^[442]. Следовательно, если кто-то желает напасть на чужую страну и подвергнуть ее бомбардировке – как тогда желали западные страны, – то это не имеет ничего общего с войной. Нет, Клаус Клебер говорил лишь об «обобщении» и об «ограниченной карательной мере». Одновременно «Бильд» назвала запланированную операцию «ограниченной миссией» – журналисты избегают слова «война». Вот так осуществляется политкорректная манипуляция массовым сознанием при помощи новых словесных шаблонов, формирующих мышление простых смертных.