Проделки богини, или Невесту заказывали?

– Давай! – я резко развернулась и подскочила к нему. – Только предупреждаю, тогда у тебя появиться личное привидение на долгие-долгие годы. Да я тебе ни минуты покоя не дам!

Такая перспектива остудила его пыл и он заткнулся. Молча мы зашагали к храму.

Мы подошли к руинам и приблизились к алтарю. Потоптавшись возле пентаграммы, мы начали возмущаться. Сначала громко, а потом все тише и тише, чувствуя себя по-идиотски. А что? Солнышко светит, птички поют, ветер с листвой играет, а тут мы орем. Птички, правда, при наших криках замолчали и прислушались, но мы их не впечатлили. Богиню видно тоже, так как нам никто не ответил.

Я присела на алтарь и пригорюнилась, раздумывая, как быть дальше.

– Слушай, а здесь озеро есть? – поинтересовалась я, так как за время нашей прогулки под солнцем вспотела.

– Есть. А тебе зачем? – удивился он.

– Топиться буду! – И вот эта сволочь радостно так вскочила и повела меня к озеру.

Вот даже если бы я и правда хотела, то тут же передумала бы из вредности. А вот нечего моей предполагаемой кончине так явно радоваться!

Озеро оказалось не так уж и далеко и с вполне прозрачной водой, да и берег с песочком.

Риан остановился и замер в ожидании. Это он что, ждет когда я топиться пойду?!

– А ты не боишься, что я стану привидением? – удивилась я.

– Нет, ты же топиться собралась, значит станешь русалкой, – невозмутимо объяснил он мне свое спокойствие. Вот сволочь синеглазая!

– Отвернись! – буркнула я, оскорбленная до глубины души.

– Зачем?!

– Мешаешь!

Пожав плечами он отвернулся, а я разделась до белья и нырнула в воду. Она оказалась прохладная, но в моем кипящем состоянии это было самое то – охладиться мне не мешало.

И вот представьте: плаваю я себе, никого не трогаю, и тут всплывает рядом со мной мужик в возрасте с зелеными волосами и спокойненько так говорит:

– Милая девушка, я тут услышал разговор о ваших намерениях свести счеты с жизнью. Вы уверены? Вы же еще так молоды…

– ААААААА! – С диким криком я выскочила из воды и запрыгнула на Риана, который обернулся на мой вопль. Он меня привычно уже так подхватил.

– Ааа… у вас любовь, – с облегчением сказал мужичек, – извините! – И нырнул под воду.

– Ася, ну так нельзя, ты чего?

– Это… это…, – не могла выговорить я.

– Это водяной, – спокойно ответил Риан. – Если бы ты стала русалкой, то жила б в его озере. Он просто хотел убедиться в твердости твоих намерений, а то потом начнешь выть под луной о своей ошибке… А ему зачем нужны лишние крики? Ты не хочешь слезть с меня?

– А больше никто не выскочит?

– Ася!

– Я не Ася, я карма твоя, так что терпи стоически! – уведомила я его, но с него спустилась. Рубашку дай! – попросила я.

– Что?

– Тебе жалко? Она и так уже мокрая, а я свои вещи мочить не хочу.

Бурча о невероятной наглости разных там девчонок, он все же снял с себя рубашку и протянул мне.

Я её быстренька на себя натянула, пока он не передумал. Рукава, правда, пришлось закатать, а по длине она мне до колен оказалась. Я обулась и взяла свои вещи, решив одеть их позже, когда высохну.

– Пошли!

– Как, а топиться? – насмешливо поинтересовался он.

– Расхотелось, – проворчала я и зашагала на выход. Потом все же притормозила и пропустила его вперед. А вот нечего мне спину взглядом прожигать, да и не только спину. Ну и что, что рубашка к влажному телу прилипла, пусть лучше невесту свою сканирует.

А вот мне можно любоваться… ландшафтами, у меня не только жениха, но и парня нет, я девушка свободная.

* * *

Дориан шел и думал о том, что весь этот поход в храм был глупой затеей. Вот действительно он идиот, именно им он себя и чувствовал, крича в лесу. Даже для его слуха выходило как-то неубедительно. И чего он поперся? Здраво рассуждая, если ритуал надо было проводить в первую ночь полнолуния, то и исчезнуть девчонка должна будет в это же время – через месяц значит. Ведь не зря же в прошлый раз Богиня сказала предку месяц подождать.

А все это Ася! В её присутствии он не может здраво рассуждать. Вот не встречал он ранее более невыносимого и противоречивого существа. То она целуется как… как… ладно, лучше даже не думать об этом, то язвит и оскорбляет – возраст ей видите ли не понравился, да его в жизни с прадедушкой не сравнивали, он себя на какой-то миг стариком почувствовал. «И не только он», – усмехнулся Дориан, вспомнив выражение лица Ульриха, который постарше него будет.