Проделки купидона

— Какой поистине замечательный день, когда богам было угодно послать мне встречу с нимфой!

Александра подумала тогда, что ей следовало бы испугаться незнакомого мужчины: ведь она совсем одна и без всякой защиты. Непостижимо, но она вовсе не испугалась. Ей только пришло на ум, что всадник, сидевший на великолепном вороном коне, был самый красивый мужчина, какого она когда-либо видела. Пряди белокурых волос, выгоревших на солнце, падали ему на воротник. Нос у него был прямой, с легкой горбинкой, высокие скулы и твердый округлый подбородок. Лучше всего были глаза под красиво изогнутыми бровями — они казались то карими, то голубыми, то зелеными. Это был Ньюлин Сент-Ив, лорд Лонстон, хотя тогда Александра этого не знала.

— О, сэр! — воскликнула она. — Как вы меня напугали!

— Напугал, вот как? А я бы хотел внушить вам совсем другие чувства, — сказал он дерзко, переводя взгляд с ее темных локонов, рассыпавшихся по плечам и по спине, на стройную талию и пышную грудь. На миг девушка почувствовала себя обнаженной под этим взглядом.

Потом виконт снова поглядел ей в лицо, и на губах его заиграла одобрительная улыбка.

— Клянусь честью, вы прекрасны, — продолжал он, легко спрыгнув с коня, и привязал вороного жеребца к кусту рододендрона.

Александра следила за ним с удовольствием, не испытывая ни малейшего страха, хотя ее распущенные волосы и обнаженные руки могли внушить этому человеку ложное представление о ней. Наружность его показалась девушке замечательной. В каждом его движении чувствовалась свободная грация. Он выглядел прирожденным спортсменом, с широкими плечами, тонкой талией и длинными стройными ногами. Александра была высока ростом, но незнакомец оказался еще выше. Его глаза, осанка, выразительные черты — все говорило ей, что, возможно, перед ней был ее идеал.

В поведении его не было ни тени смущения или колебаний. Он прервал свой путь с единственной целью — узнать поближе прекрасную нимфу.

Решительно подойдя к ней, виконт без лишних слов обнял ее и прежде, чем она успела возразить, крепко поцеловал в губы.

Александра не уступила без борьбы и пыталась оттолкнуть наглеца, но он только теснее прижал ее к себе. Ладонью обхватив затылок девушки, он вынудил ее поднять голову и, хмурясь, проговорил:

— Ну не глупи, ты же хотела, чтобы я тебя поцеловал, а то бы уже давно от меня сбежала!

Александра хотела возразить — но в тот же миг осознала, что он прав, она и вправду желала поцелуя, а если так — к чему лицемерить? Поэтому она обвила руками шею незнакомца и сама крепко поцеловала его.

Непостижимо, как это могло случиться, но он упал на прибрежную траву, увлекая за собой Александру. В пылу этих нечаянных объятий она ощутила такую упоительную слабость, что едва не лишилась чувств.

— Кто ты? — шептал незнакомец, осыпая поцелуями ее пылающее лицо. — Никогда в жизни я не испытывал еще такого блаженства! Как тебя зовут? Где ты живешь? Я должен увидеться с тобой снова. Ты должна быть моей…

Рука его легла на девичье бедро… и Александра с ужасной отчетливостью поняла, в какое неловкое положение она попала.

С силой, порожденной страхом, она вырвалась и оттолкнула его, прежде чем он успел сказать хоть слово. И бросилась бежать. Вслед ей прозвучал громкий смех. Незнакомец умолял ее вернуться хотя бы для того, чтобы помочь ей отряхнуть голубую шелковую юбку… но его смех и эти слова еще ясней дали девушке понять, что она вела себя непозволительно, позволив незнакомцу думать, будто она готова отдаться ему.

Александра боялась, что он станет ее преследовать, но в этот момент появилась Лидия с охапкой колокольчиков и листьев папоротника в руках. Присутствие горничной, вероятно, охладило пыл незнакомца. Когда Александра снова увидела его, он уже сидел в седле.

Она приказала горничной убрать ей волосы. Бедная Лидия была ужасно встревожена происшествием с ее госпожой и ругала себя за то, что оставила ее одну. Александра запретила ей проливать слезу, тем более что незнакомец уже приближался к ним.

— Как тебя зовут? — крикнул он Александре.

— Не ваше дело! — отозвалась Лидия. — Убирайтесь!

Незнакомец усмехнулся.

— Так это, значит, твоя хозяйка? — осведомился он, глядя на Александру.

— А вы не знаете, с кем говорите? Когда маркиз Брэндрейт узнает, что вы напали на его дочь, вы быстро позабудете свои улыбки и насмешки!

— Брэндрейт? — переспросил он, осадив коня и сдвинув брови. — Уж не хотите ли вы сказать, что вы — настоящая леди, а не горничная, надевшая для забавы платье хозяйки? — обратился он к Александре.

— Вы говорите с леди Александрой Стэйпл, — отвечала горничная, заплетая в косы локоны своей госпожи.

— Вот как? — незнакомец изогнул бровь. — Ну что ж, — с поклоном в сторону Александры продолжал он, — вы подаете мне надежду, миледи! Я не стану просить у вас прощения, потому что не вижу в этом необходимости и не верю, чтобы вы сами того желали.

Он надел шляпу и поскакал прочь.