Проделки обезьян

– Тебе как-то нужно пробраться на арену и еще осмотреть все там. Клетки я уже проверил, здесь мусанга нет, – оказалось, что Митя пробрался на территорию цирка и, будучи незамеченным, уже успел хорошенько здесь все осмотреть и сделать соответствующие выводы.

– Все, делай вид, что ничего не происходит, – Митя первый заметил, что Антон возвращается ко мне. – Слушай его, спроси про арену, про других животных, разговори.

– Он и так хорошо болтает, – ответила я, – сам расскажет.

– Надо его увести из этого помещения, я хочу еще в дальние клетки заглянуть.

– Окей, – я мило улыбнулась и поднялась с огромного деревянного ящика, направившись к Антону. – Антон, скажи, а бывают в цирке какие-нибудь форс-мажоры или все предусмотрено до мелочей так, что ничего не может нарушить запланированный ход событий?

– Ой, Женя, цирк и продуманность – понятия несовместимые. Ты знаешь, форс-мажоры здесь происходят постоянно, – Антон воодушевленно начал рассказывать о происшествиях. – Вот куб у нас недавно сломался, ну, знаешь тот, в котором прячется человек во время фокуса.

– О, знаю про такую иллюзию, – я чуть не захлопала в ладоши, играя роль наивной девушки, которая в восторге от цирка и от всего того, что там происходит. – Я знаю, что в кубе находится не один, а два человека. И причем залезает внутрь-то во время фокуса один артист, а вылезает потом совершенно другой.

– Да-да, этот самый фокус. И вот, знаешь, уронили мы этот куб, когда выносили со сцены, а он не просто упал, еще взял и потрескался. Я уж думал, что без работы останусь, выгонят меня к едрене фене с напарником. Ан нет, все обошлось, никого не выгнали и как-то все очень быстро починили. Мастер сказал, что этот куб еще удачно упал.

В этот момент мы вдвоем вышли на цирковую арену, которая была такой яркой, что у меня немного даже закружилась голова от такого сочного цвета, вообще сначала показалось, что все здесь залито кровью.

Я смахнула с себя это наваждение и пошла вслед за Антоном.

Сцену освещали два огромнейших прожектора, которые находились высоко-высоко под самым куполом.

– До представления на арене и вокруг ничего не должно находиться, кроме воздушных шаров и пары табуреток, – пояснил Антон. – Кстати, Женя, а ты знала, что диаметр арены в любом цирке всегда равен тринадцати метрам.

– Серьезно? А почему именно столько? Какой-то символизм или мистика в этом кроется?

– Да не то чтобы символизм, просто только при таком диаметре любая цирковая лошадь может ровно бежать по манежу, причем с одной и той же скоростью. И артистам таким образом очень удобно исполнять трюки, стоя на ее спине.

– Они здорово придумали!

– Это старая идея, но работающая до сих пор.

Я осмотрелась и присела на бортик арены. Сейчас она пустовала, и только две кошки пробежали в медленном темпе между зрительскими рядами. Одна подошла ко мне и потерлась о ноги.

– Муся, Муся, Мусьен, – присел на корточки Антон, начал ее гладить и пояснил мне: – Это просто домашние животные наших.

– Они тоже выступают?

– Да нет, в представлении, конечно, они не участвуют. Просто живут в наших вагончиках, уже привыкли путешествовать, привыкли и к нашему кочевому образу жизни. Вот эту красотку, – он почесал Мусьену за ухом, – спасли прямо из-под колес вагончика. Кто-то подкинул ее, только открывшую глаза. Она-то толком еще и есть не умела. Выпаивали всем цирком из пипетки.

– Антон, помоги передвинуть сундук! – донесся чей-то голос из темноты.

– Иду! – мой собеседник крикнул в ответ и поднялся. – Женя, побудете недолго одна?

– Да не вопрос. Осмотрюсь. Интересно тут у вас, – я с улыбкой помахала Антону рукой, а в моей голове тут же созрел отличный план.

Пока Антон отлучился, я могу выйти в тот коридор за ареной, до которого мы еще не дошли, а если кто-то меня увидит, скажу, что заблудилась.

Я быстренько поднялась и широкими шагами пошла прямо в темноту. Но теперь я уже была наученная и, чтобы не было резкого перехода из света во тьму, я крепко зажмурилась, сделала шагов пять и открыла глаза.

Так было лучше. В полумраке виднелись очертания тюков, огромных мешков. Такие мешки моя тетушка называла чувалами и рассказывала, что во времена ее молодости торговцы на рынке привозили из ближнего зарубежья вещи в таких чувалах, а потом торговали ими, рассказывая про отменное качество и расхваливая яркие расцветки.

Я отвлеклась на эти мысли и поэтому не заметила, что уперлась в тупик.

Я развернулась и тут услышала голоса. Резко дернувшись в сторону, я споткнулась и шлепнулась куда-то с высоты своего собственного роста. Как оказалось потом, я очень даже удачно приземлилась – на ароматный тюк сена, который хоть и оказался слегка колючим, но спасибо, что это был не сундук и не деревянный ящик, все мои конечности – и руки, и ноги – остались целы.

В этот момент в тупике, в который я уткнулась, вдруг показалась светящаяся щель, что-то скрипнуло и показалась рослая фигура.

Я быстренько нырнула за тюк сена и потянула еще один на себя. Он как раз меня прикрыл. Я, правда, теперь не видела никого, но зато прекрасно слышала.

Глава 17