Продюсер козьей морды

– Спасибо. Вы правы, – согласился я. – На самом деле я живу в Америке, здесь нахожусь временно, по делам бизнеса. Через некоторое время мы с супругой планируем перебраться в Атланту.

– Человек ищет, где лучше!

– Справедливо. Но возникла одна проблема.

– Какая?

– Э… ну… боюсь, что вы плохо подумаете о Лене.

– Наш принцип никогда не осуждать людей, – мягко сказала Эвелина, – чаще всего человека в угол загоняют жестокие обстоятельства, не следует бросать в него камень.

– Понимаете, до меня у Лены была связь с другим мужчиной. Она забеременела и родила ребенка. Любовник обещал на ней жениться, сказал: «Как только младенец появится на свет, мы распишемся». Я не понимаю, почему Анатолий не отправил Лену на аборт, но факт остается фактом: родилась девочка Нина, а кавалер сбежал. Он даже не пришел в клинику встретить молодую мать.

– Если бы вы знали, сколько подобных историй я слышу в этом кабинете, – горестно вздохнула Эвелина, – непорядочным мужчинам, как правило, попадаются на пути наивные девочки.

– Лена стала растить младенца и познакомилась со мной. Еще раз прошу, не осуждайте мою супругу, но она испугалась. Решила: ребенок станет помехой для ее личного счастья – и отнесла его к вам вместе с медкартой.

Эвелина перебила меня:

– Мы помогаем женщинам, попавшим в тупиковую ситуацию.

– Позавчера я, совершенно случайно, от ближайшей подруги жены узнал правду. Ниночка была отдана в руки некой Ане. И теперь…

– Дорогой Майкл, – перебила меня женщина, – очень часто так называемые подружки врут, завидуют чужому счастью, хотят его разрушить. Скорей всего, ваша Лена оклеветана.

– Нет, нет, – возразил я, – я нашел дневник жены и, каюсь, прочитал его, там есть подробности!

– И зачем вы пришли к нам? – резко погасила улыбку собеседница. – Хотите развестись с женой? Вам нужны доказательства существования малышки? Ничем не могу вам помочь!

– Вы не поняли, не надо торопиться с выводами, – укорил я Эвелину, – лучше разрешите мне спокойно договорить до конца! Лена очень мучается, я вижу, как ей тяжело, она плохо спит, не ест, часто плачет. Вот я и решил: найду Нину, верну ее Лене, и мы заживем одной семьей. Я очень люблю жену и приму ее ребенка.

Эвелина откинулась на спинку стула.

– В наш Центр практически не приходят мужчины, – призналась она, – а с такой просьбой и вовсе обратились впервые. Боюсь только, вы явились зря!

– Почему? Дайте мне координаты этой Ани!

Эвелина вынула из ящика стола сигареты.

– Сейчас попробую объяснить. Наше учреждение уникально, подобного ему в России нет. Мы существуем на деньги человека, который пережил в детстве трагедию. Подробностей я не знаю, но Иван Павлович…

Я вздрогнул.

– Что?

– Иван Павлович, так зовут нашего основателя, – пояснила Эвелина, – вырос, выучился, поднял бизнес, нынче очень богат и милосерден. Иван Павлович не хочет, чтобы кто-то повторил его детство, поэтому и построил Центр. Мы пытаемся спасти многих детей. Конечно, судьба тех, кто попал в приюты, незавидна, но, Майкл, вы даже не представляете, какое количество женщин убивает младенцев! Мы даем объявления в бесплатных газетах, создали сайт в Интернете, просим мамаш: если вы хотите избавиться от новорожденного, отдайте его нам! Мы работаем круглосуточно, можно прийти, положить сверток с ребенком в приемник на стене, позвонить и уйти, не дожидаясь нашего сотрудника.

– Короб, – вырвалось у меня, – вот о чем вела речь Елена, когда говорила, что Нина не поместилась в некий ящик из-за толстого одеяла! Моя жена имела дело с вашей сотрудницей Аней, очевидно, вызвала ее звонком. Можно мне побеседовать с этой женщиной?

– Нет, – возразила Эвелина.

– Но почему?

– В Центре нет человека с именем Анна, – пояснила дама, – следовательно, Лена обращалась не к нам. Сюда не поступала Нина Чижова!

– Только что вы сказали, такой Центр в России один.

– Да, – согласилась Эвелина, – попробуйте понять, мы не требуем документов, если женщина оставляет ребенка, она его более никогда не увидит. В большинстве случаев сюда подкидывают малышей, рожденных тайно. Но иногда при ребенке есть записка с именем или какой-нибудь документ, ну, допустим, медкарта. И тогда мы регистрируем подопечного под его именем, нового не придумываем. Если крошку забирают в семью, приемные родители дают ей свою фамилию и, как правило, другое имя. Если вы утверждаете, что при девочке имелась медкарта с указанием, что ее зовут Нина Чижова, мы бы ее так и внесли в список. Но таких подкидышей нет и не было. У нас строго соблюдают правила. Господин Подушкин немедленно выгонит тех, кто непорядочен.

– Кто? – севшим голосом поинтересовался я.

– К сожалению, в Центр иногда приходят на службу не очень добросовестные…

– Нет, нет, кто их выгоняет? – невежливо перебил я даму. – Вы только что назвали фамилию.

– Ах да, – смутилась Эвелина, – это моя оплошность, наш основатель, Иван Павлович Подушкин, очень скромен! Он настоятельно просил не упоминать его имени! Как у меня это вылетело? Могу оправдаться только изумлением от вашего прихода! Поверьте, вы первый мужчина, пожелавший вернуть в семью ребенка от первого брака!