Продлить наше счастье

Алехандро провел рукой по волосам. Он уже взял на себя достаточно обязательств, став опекуном двух беспризорных детей, Софи и Хорхе. Он дает им питание, жилье и образование, а также чувство защищенности. Ему не нужна жена и дополнительные хлопоты. У пятнадцатилетнего Хорхе – переходный возраст. Он еще не решил для себя, что выбрать: бунт или уважение к авторитетам. Этим мальчик сильно напоминал Алехандро младшего брата Луиса, которого в этом возрасте тоже кидало из одной крайности в другую. Помнил он и сколько всего приходилось предпринимать, чтобы уберечь Луиса от беды. Софи тоже вызывала беспокойство: недавно она выразила желание переехать в Буэнос-Айрес, чтобы выучиться там на парикмахера-стилиста. Это было зрелое решение, но Алехандро не мог себе представить, что она будет жить одна в большом городе, без той поддержки, которую он оказывал ей.

Нет, сейчас женитьба была ему совсем ни к чему. Тем более на какой-то незнакомке. И вообще Алехандро чувствовал беспокойство при одной мысли о браке. Позволить кому-то быть рядом сейчас – вовсе не значит быть вместе вечно. Взять хотя бы его мать. Как она поступила с отцом? Сначала она с гордостью носила обручальное кольцо и воспитывала детей, но в какой-то момент просто исчезла. Упорхнула во Францию, чтобы начать все с чистого листа. Кольцо и двух растерянных мальчишек она оставила в старой жизни, вместе с документами о разводе.

Когда-то Алехандро тоже пытался создать семью, но все с треском провалилось. Самое ужасное, что он не был к этому готов. И его до сих пор злило, что тогда он позволил чувствам взять верх над разумом. На самом деле женщинам нужны всего две вещи: деньги и безопасность. И они готовы на все, чтобы получить это. Они влюбляются и перестают любить в зависимости от размера кошелька мужчины. И Алехандро не позволит манипуляциями, уговорами, обманом вновь нарушить его жизнь.

Алехандро стал старше и умнее. Теперь он уже никогда не позволит чувствам затуманить мысли или отвлечь его от важных дел. Кровью и потом он восстановил империю отца, перехитрив своих противников. Он уничтожил их.

И сейчас будет то же самое.

– Где она? – спросил Алехандро у безукоризненно одетого пожилого дворецкого, который открыл дверь в особняке Марлстоун в Уилтшире.

Густые брови, белые и мохнатые, как две гусеницы, нахмурились над слезящимися голубыми глазами.

– Мисс Тедди в настоящее время занята.

– Я уверен, что она сможет втиснуть общение со мной в свой плотный график.

Алехандро подавил циничный смешок. Мисс Теодора Марлстоун, вероятно, ждет, когда высохнет ее спрей для загара или лак для ногтей, или завивает свои наращенные ресницы. Существует ли женщина более пустая, чем избалованная папина дочка?

И что, черт возьми, за имя такое – Тедди? Она что – игрушечный медведь?

– Если вы соизволите подождать здесь, я скажу ей, что вы просили об интервью для…

– Слушай, не обижайся, приятель, – перебил его Алехандро, – но у меня нет ни времени, ни желания торчать и ждать твою хозяйку, пока она наклеивает искусственные ногти. Ты либо ведешь меня к ней, либо я иду ее искать. Какой вариант выбираешь?

– Никакой, – холодно произнес женский голос.

Алехандро повернулся и увидел миниатюрную фигуру, стоящую в проеме двери, которая вела в облицованный черно-белой плиткой зал. Никаких накладных ногтей или автозагара. Одежда на ней выглядела так, словно ее достали из корзины для секонд-хенда, а кудрявые волосы напоминали скорее неряшливое темно-коричневое облако, а не прическу. Ее брюки были грязно-коричневого оттенка, клетчатая рубашка не отутюжена, а свитер крупной вязки, накинутый сверху, был покрыт катышками. Наряд был мужским и слишком большим для ее крохотной фигуры. Как шатер, накинутый на зубочистку.

Интересно, что она пытается доказать? Ее поместье стоит миллионы. Она может позволить себе носить лучшие вещи из последних коллекций, а одевается как нищенка. Почему?

Он перевел глаза и увидел, что девушка опирается на трость, стараясь при этом держаться как можно более независимо. А, теперь понятно, почему все так.

– Мисс Марлстоун?

– Сеньор Валькес, как приятно видеть вас снова.

Алехандро не нравилось ощущение того, что он был в невыгодном положении. Что она больше знает о нем, чем он знал о ней. Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе – вот кредо, по которому он жил. И все же было что-то в ней, что воззвало к его добрым чувствам.

– Мы… э-э… встречались раньше?

Она напряженно двинула губами, изобразив улыбку, но он заметил, что улыбка эта не затронула ее арктически холодных серо-голубых глаз.

– Да. – Ее подбородок чуть-чуть поднялся. – Вы не помните?