Продолжение следует

Варя улыбается, будто не дерьмом пахнуло, а выпиской из тысячи больниц. Переведите стрелку больших часов. Вон она, двадцатидвухлетняя, только что поступившая в ленинский пединститут, давно уж без костылей, в ортопедических ботинках и с перманентом – подле матери душным днем на скамейке бульвара. Генералы с широкими лампасами тянут как вальдшнепы к себе в академию. Опять Варя улыбается, поджав ноги под юбку.

Директриса школы рабочей молодежи училку русского языка и литературы Варвару Ильиничну любила, пока та делала перманент и носила крепдешины с оборками. Как только подчиненная поступила в заочную аспирантуру да остриглась под мальчика – живо разлюбила. Не только разлюбила, но и выжила – не выпендривайся. Варя работает в методкабинете радиотехникума, начальника зовут Маркел. Ce bon Marcel ворчит: «Уж Вы как пойдете работать, Варвара Ильинична, только знай останавливай». Ничего, привыкла ничего не делать, хоть привычка далась трудно. Сейчас склонилась под лампой над столом в диссертационном зале ленинки, нагородив близ себя пирамиду книг. Соискатель из Тюмени – здесь все только и делают, что ищутся – возьми да и присунься ще близче. Спросил, где тут столовая, и предложил пойти вместе. Когда Варя захромала по длинному переходу - обычные туфли без каблука с подложенным в левую супинатором – взял под руку. Таково-то длинен оказался переход, что и доселе они идут, почти полвека… золотая вокруг елочки свадьба. У Михайла Аркадьича Зильберга к тому моменту, как свернули мимо вахтера за стеклом в искомый переход, уж было в Тюмени трое детей – два сына, середняя дочь. Невысокий, полнеющий, кудреватый блондин с плавающим взглядом голубых навыкате глаз. Варя искоса взглянула ему в лицо своими светло-карими и в мыслях молвила: вот он.

Отца уж не было в живых, совсем желторотый брат Коля женился на девушке Любе чуть его постарше. Та спроворила размен квартиры, и Варя с матерью год как ютились в коммуналке. Михал Аркадьич стал приезжать из Тюмени в командировки. Соседям было сказано – ответработник с периферии (на самом деле преподаватель истории КПСС). При организованном дефиците гостиничных мест хорош был тот приют, что и за год от тебя не уплывет. Еще переведите часы. У Коли с Любой двое сыновей. Оставили псу под хвост выменянную комнату, тоже в коммуналке, получили квартиру чин чинарем. Незлобивые Варя с матерью чаевничают у них, рядом крутятся дети. Люба о погоде: пасмурно сегодня. Варя: а Михал Аркадьич такие дни любит… он только жары не переносит. По телевизору Шостакович. Варя вступает согласно неведомой партитуре: а Михал Аркадьича Шостакович раздражает… ему больше нравится, когда я пою «Жаворонка». Матушка Татьяна Антоновна трогает ее за локоть, шепчет: «Не поминай господа Бога твоего всуе». Варя не слышит, заливается жаворонком: Михал Аркадьич звонил… перебирается в Иваново! Спрашивать – с семьей или без семьи – нельзя. Надо слушать и кивать.