Продолжение ЖЖизни

Не следует пугаться внешнего вида вьетнамских ресторанчиков. Я сформулировал для себя их внешний вид следующим образом: там намусорено, но не грязно. Для посетителей в порядке вещей бросать использованные салфетки или что-то несъедобное под стол. К тому же большая часть столов находится под открытым небом на улицах или вдоль дорог. Со стороны это выглядит дико, но неприятных запахов нет, пахнет аппетитно и вкусно. Я ожидал во Вьетнаме отовсюду улавливать запах протухшей рыбы, так как многие слышали о том, что вьетнамцы едят рыбу с душком. Может быть, но я не встречал, а вот рыбный соус использовал, и это очень вкусно.

Рыбный соус – отдельная тема, он есть только во Вьетнаме, как гордо заявляют они сами. Вьетнамцы используют его очень часто, с любой едой. Мне нужно было приложить серьёзные внутренние усилия, чтобы его отведать. Если бы я не знал, как его готовят, я сделал бы это легко, но мне успели рассказать. А готовится он следующим образом: в бочки или глиняные сосуды укладывается слой рыбы, небольшие такие рыбки типа сардин, потом этот слой пересыпается солью и специями, кладётся ещё слой рыбы и снова слой соли и специй. И так до верха. Потом ёмкость задраивается и выставляется на солнце на целый год. В результате жутких процессов, которые происходят внутри этой ёмкости, получается густая однородная масса желтоватого цвета. Это и есть рыбный соус, он обладает зверски сильным запахом, но пахнет не тухлятиной, просто запах очень сильный. И психологически, особенно зная, в результате чего этот запах получился, трудно себя преодолеть… короче, страшновато употребить соус внутрь. Но он очень вкусный.

А попробовал я его в первый раз вообще на улице. Во всех вьетнамских городах на улице готовят много лепёшек-блинчиков, это такой вьетнамский фаст-фуд. Вьетнамцы их едят в течение всего дня, на ходу или даже за рулём мотороллера, точно так же, как у нас едят хот-доги и прочую уличную снедь. В эти маленькие блинчики заворачивают какие-то ростки или траву, макают в рыбный соус и едят. Можно присесть и поесть, что, собственно, я и сделал. Ничего со мной не случилось. Не могу сказать про свой желудок, что он переваривает камни, скорее наоборот, у меня, к сожалению, чувствительный организм. Но во Вьетнаме никаких неприятных последствий от гастрономических приключений у меня не было.

У вьетнамцев много ресторанов одного блюда. Это может быть ресторан одного супа или какой-нибудь лапши, или морепродуктов. Они много едят не известной нам зелени. Мне очень понравилась трава, которую по-вьетнамски я не могу выговорить, а по-английски она называется монинг глори. Она у них плавает в реке. Они её употребляют разнообразно, готовят даже в кляре и во фритюре. Да и сырая она вкусна, только не стоит забывать про соус (улыбка).

24 января

Вчера в первый раз в наступившем году вышел на сцену. Отыграли концерт с «Бигуди» в клубе «Икра». В первый раз исполнили «Кризис-пати» и «Московское небо» («Первый снег»). Играли почти два часа, и вроде можно было ещё, но у каждого выступления должна быть какая-то логика, композиция, начало и конец (улыбка).

Одно огорчило очень сильно. Руководство клуба продало больше билетов, чем можно. Зрителям пришлось стоять так плотно, что было непонятно, как они дышат. Из-за того, что люди не могли войти в зал, из-за того, что гардероб не рассчитан на такое множество людей, из-за того, что очередь очень медленно двигалась на вход, нам пришлось задержать концерт на сорок пять минут. А тому, кто пришёл заранее, пришлось простоять у сцены в сдавленном состоянии практически час. Когда мы всё-таки вышли на сцену, люди на улице ещё стояли в надежде попасть внутрь, причём они были с билетами. Многим пришлось сдать билеты, потому что стоять в коридоре или на лестнице и слышать отдалённые звуки они не хотели, а попасть в зал не было физической возможности. Мне совершенно не понятно, как можно продавать столько билетов, прекрасно зная, сколько людей может поместиться. Как бороться с человеческой жадностью?! Всем, кто вчера не смог нормально посмотреть концерт или не смог посмотреть никак, приношу извинения. Но, поверьте, мы тоже были заложниками ситуации.