Продвинутая магичка, или Попаданка на замену

Если для них сто лет не такой уж и большой срок, то мне даже страшно спросить, сколько они в среднем живут.

– И что же тут интересного, если она просто утеряна? – Недовольно уточнил Закари. И я, в общем-то, была с ним согласна. Как эта информация может помочь узнать, почему Элена искала именно её?

Шон же расплылся в лукавой улыбке:

– Как что? То, что они мне солгали.

В этот момент он выглядел едва ли не победителем олимпийских игр – сиял как медаль, начищенная до блеска.

– Шон, ты порой невыносим, – со вздохом признался господин ректор и всё же не выдержал, подошёл к моему креслу и встал рядом, как верный страж. Меня и раздражало его желание постоянно заботиться обо мне и… странным образом успокаивало. Противоречивые чувства, однако.

– Да ладно, – панибратски отмахнулся его друг, и хвастливо добавил: – Ведь именно за это ты меня и любишь.

Закари фыркнул в ответ, но разубеждать хвастуна не стал.

И только я ничего не поняла из этой почти «любовной» перепалки:

– Подождите, а можно чуть подробнее для тех, кто совсем не в курсе?

Шон белозубо усмехнулся и подошёл к столу, взял с него какой-то каменный шар и повертел его в руках:

– Видите ли, лгать ищейке, это всё равно что выйти нагишом на свирепого… тигра.

На последнем слове он хитро посмотрел на Закари и подмигнул.

Определённо, эти двое выглядели, как супруги, давно живущие в браке.

– Так зачем же они тогда соврали? – Произносить таинственное «они» получалось лишь с ехидством. Ничего не могла с собой поделать. Уж больно глупо говорить о ком-то абстрактном с великим почтение.

– Чтобы не нарушить приказ и тем не менее дать мне зацепку, – с бахвальством, достойным пятилетнего ребёнка, произнёс Шон.

Хм… Ясно. Что ничего не ясно.

Ладно, чую, более вразумительного объяснения мне никто не даст.

– И что в итоге мы имеем? – Взял инициативу в свои руки, молчавший до этого господин ректор. – Ты сказал, что узнал много, но…

Он многозначительно замолчал, и я осторожно кивнула, соглашаясь с ним. Шкатулка там, непонятно где, как и Гриша. Загадочные «они» солгали для того, чтобы ложь эту раскусили. У них всё так устроено, чтобы ничего невозможно было понять?

– Ну извини, всё, что смог, – насупился мужчина, разве что губы не надул.

– Ладно, – со вздохом сдался Закари. – Разберёмся.

И так убеждённо это прозвучало, что я подняла голову, чтобы встретиться с его взглядом. Только тут же вздрогнула от того какой голод сиял в его глазах. Обжигающий, неутомимый, настоящий…

Быстро отвернулась, сделав вид, что пузатый шкаф меня интересует куда больше всех этих великих тайн.

– У тебя всё? – Со странной хрипотцой в голосе произнёс Закари, и я помимо воли вздрогнула, что, больше, чем уверена, не ускользнуло от его взгляда.

– Всё, – немного насмешливо ответил Шон, и издевательски добавил: – Смотри, не переусердствуй.

Ох уж этот намёк… У меня лицо вмиг обдало волной жара, которая сбила дыхание и заставила сильнее сжать руки в кулаки, пытаясь побороть ни к месту проснувшуюся чувствительность.

– Не твоё дело, – прорычал господин начальник, вконец растеряв былое благодушие.

Потом мне подали руки, и я не посмела возмутиться, да и не очень-то хотелось оставаться под насмешливым взглядом великолепной «ищейки», чтобы это звание ни значило.

Обратный путь уже не был таким пугающим. Но я всё же зажмурилась, вцепившись в шею ректора и стараясь не думать, что, прижимаясь вот так тесно к его телу, мне хочется… продолжения.

Пф! Лена, очнись, этого тебе сейчас только и не хватает!

«Не хватает!» – многозначительно произнёс внутренний голос, и я едва не задохнулась от жарких картиной, что в одно мгновение пронеслись перед глазами.

– Уже можешь открыть глаза, – хриплый голос Закари вернул меня на грешную землю. Но возвращаться, отчего-то, не очень-то хотелось. Хотелось ещё мгновение постоять вот так, рядом, впитывая терпкий мужской запах и чувствуя горячие ладони на спине, что обжигали даже сквозь ткань.

– А если я не хочу? – Прошептала сущую глупость, но почему-то вместо смущения почувствовала шкодливую радость от того, что хожу по грани. Никогда не замечала за собой тягу к экстремальным приключениям. Собственно, этот мир показал, что я слишком многого о себе не знала.

– Тогда не нужно… – едва слышно произнёс Закари и прикоснулся губами к моим губам.

Приятно… Настолько приятно, что мне захотелось замурлыкать, на манер его второй, как это правильно сказать – ипостаси? Словом, я почувствовала себя большой кошкой.

Нежность сменилась обжигающей страстью. Одно дыхание на двоих и желание прильнуть ещё ближе, стать одним целом. Мои собственные ощущения испугали настолько, что я с трудом оторвалась от столь манящих губ, распахнула глаза, затуманенные белесой пеленой, и едва не задыхаясь, спросила:

– Почему меня так тянет к… тебе? – Всё ещё непривычно было обращаться к нему на «ты», но после всего, что было между нами, «выкать» явно не имело смысла.