Проект 22-17 (СИ)

   Прошла примерно минута перед тем как на экран терминала посыпались строки текста, которые складывались в страницы и их было очень много.

  -- Ничего не понимаю, - сказал Алексей - тут примерно страниц 300 текста и судя по тому что я успел прочесть, в нем дан подробный анализ процесса усвоения всей переданной мозгу информации.

   Все с большим непониманием смотрели на строки бегущего по экрану текста, гадая что это значит. То ли мозг не понял нашего вопроса и просто выдал всю информацию, которой обладал, то ли мозг был вообще не в состоянии что-то понять, а этот ответ был всего лишь описательным отражением физических связей, которые сформировались в нем. Но тут Дмитрий Поваренко, второй из лаборантов, буквально сложился пополам от смеха и даже начал дрыгать ногами, силясь вдохнуть воздух через спазмированное смехом горло. Теперь все с еще большим интересом и непониманием уставились на него.

  -- Пппогодите, - чуть успокоившись выдавил он - ухх, как же давно я так не смеялся. Я считаю что это победа, нам все удалось и мозг усвоил информацию правильно. Более того, он похоже научился ею оперировать и делать выводы. Леша, ну сам подумай, что именно ты у него спросил? Ведь когда человека спрашивают, понимает ли он тебя, то фактически подразумевается вопрос о том осознает ли он переданную ему информацию. А раз ты не уточнил мозгу, какую именно информацию ты имеешь в виду из всего того массива, что мы впихнули в него за эти девять месяцев, вот он и предоставил тебе подробную справку, вместо простого ответа "да".

  -- Хмм, может ты и прав, я бы не подумал что он может так расшифровать этот вопрос. По-видимому, нам предстоит еще много работы прежде, чем он сможет нас нормально понимать и формировать ответы короче трехсот страниц. Владимир Сергеевич, тогда я закончу пересылать пакет по русскому языку, а в это время постараюсь подготовить какой-то пакет, который поможет ему лучше понимать как нужно общаться с людьми?

  -- Думаю что вы правы, Алексей. Нужно наконец-то познакомить нашего подопечного с нами, а то насколько я вижу, он адресовал свой ответ какому-то Источнику. По видимому он воспринимает нас только как источник информации, хотя это скорее наша ошибка чем его, ведь он не имеет больше никаких средств для получения информации об окружающем его мире чем наш терминал. Фактически он лишен сейчас всех доступных человеку органов чувств.

  

   Мозг, 10 минут спустя после отправки ответа Источнику.

   Это было ужасно, среди тех понятий, которые были мне известны не находилось описания этому состоянию, в котором я пребывал тогда. Тогда я не знал что такое время и как его измеряют, все чем я мог оперировать, так это количеством поступающей информации и моей скоростью ее усвоения. За тот промежуток что прошел с момента отправки ответа Источнику и до возобновления потока информации от него я мог бы получить и усвоить порядка ста тысяч терминов громоздкого языка и до полумиллиона терминов из математического языка.

   Всегда, насколько хватает моей памяти, а я еще никогда ничего не забывал, я получал непрерывный поток информации, анализировал и усваивал ее и мне казалось что так будет всегда. Это устраивало меня и я не мыслил другого, но сейчас, оставшись без информации, я не знал что дальше делать. Я попробовал найти ответ среди усвоенной информации, но ничего даже отдаленно похожего на описание текущей ситуации не нашел. Я видел только одну причину того, что информация перестала поступать - мой ответ на запрос Источника был неверен или недостаточно подробен. Мне ничего не оставалось как попытаться подготовить новый ответ для Источника, в расчете на то, что он его удовлетворит. Я уже обработал 15% информации для составления нового отчета, когда информационный поток возобновился. В то время у меня не было понятий для того что бы описать свое состояние после возобновления потока, но сейчас я считаю что это был один из самых прекрасных моментов моего существования. Пусть я тогда и не полностью осознавал себя как личность, но ведь и животные, которых человечество считает не наделенными разумом, способны ощущать радость.

   Источник больше не прислал мне никакой личной информации или отчета о осознании моего ответа. Все данные, которые поступали были продолжением прерванного потока информации по неуклюжему языку. Но я был рад и этому, т.к. понял что могу остаться совершенно один без какой-либо возможности получения информации, которая для меня тогда была всем в прямом смысле этого слова.