Проект А.К.С.О.Н.

«Скорая» сообщила, что в сумке убитого борцовское кимоно. Ну, понятно, борец за правду, вступился за угнетенного уроженца Африки и получил нож в спину. Все понятно. Где этот нож? Опера с собакой обшарили весь парк, нигде нет орудия убийства. Убийцы или унесли его или выкинули где-то в контейнер по пути ухода, теперь не найти.

Собачки походили кругами по дворам – ничего конкретного. Завтра судебный медик его вскроет и даст уже точное описание ножу, характеристике раны, описание кулаков убитого.

Следователь дал команду следственной бригаде собираться. Больше тут нечего искать, завтра будет день, будет и дело. Подтянутся докладные от участковых, сообщения из больниц и травм-пунктов. Криминалист и эксперт-медик дадут свои заключения. Будет над чем еще думать и анализировать.

Надо ехать в управление, подшить протоколы в папку, составить план предварительных следственных мероприятий для будущей группы. Попить чайку и если получится – поспать.

Только бы больше никого не ограбили не зарезали…

Середина сентября. Бабье лето прошло, зарядили холодные противные дожди.

ППС и микроавтобусы разъехались. В парке стихло, редкие прохожие уже даже и не знали, что всего полтора часа назад на этом месте был убит человек.

Бригада скорой с мигалкой долетела до морга. Врач весело заскочил в помещение, выкликнул дежурного, а оказалось, что это – дежурная.

Хмурая девица в меховой безрукавке поверх халата, прижимая к груди учебник патфиза нелюбезно смотрела на врача.

– Что у вас? Неизвестный?

– Не угадала, – радостно объявил доктор, – как раз наоборот, твой коллега – студент медик, может быть, ты его знаешь?

Он выложил на стол пакет с вещами из карманов трупа:

– Вот его студенческий. Первый мед, не твой?

Дежурная мотнула головой.

– Денег две тысячи пятьсот рублей, мобилку, следователь забрал.

– Сигареты у него есть? – все также хмуро осведомилась дежурная девица, – а то у меня кончились.

– Нет, – доктор развел руками, – видно, он не курил, спортсмен, вот – кимоно. Каратист, а погиб от бандитского ножа.

– Все там будем, – философски резюмировала дежурная, она смотрела на труп, одетый в джинсы, зеленую армейскую куртку с серым меховым воротником, – тельняшка… он что – моряк?

– Десантура. Ты его раздень, наверняка, есть где-нибудь татуха с парашютом.

– А вы его не осматривали? – удивилась девица, – вот еще, завтра разденут, кому надо.

– Мы только успели его занести в машину, и он откинулся. Агонировал уже, когда приехали, но он шевелился, ногами дрыгал и руками… а глаза были уже стеклянные, зрачки – как плошки… широченные. Мозг умер.

– А разве такое возможно? – удивилась дежурная, – Я о таком не слышала, чтобы мертвый шевелился.

– «Есть многое на свете, друг, Горацио, – процитировал доктор из Гамлета, – Что и не снилось нашим мудрецам». Я тоже не встречал такого – но это было, и он умер окончательно при нас. У него сердце билось еще, но дыра в левом желудочке – это дыра. Принимай и мы поехали.

Дежурная занесла все данные о принятом трупе в журнал, доктор расписался и бригада «скорой» уехала.

Девушка прошлась между столами, осматривая судебные трупы, посмотрела на вновь прибывшего парня и, покачав головой произнесла:

– Молодой такой, и симпатичный. И лежит, как живой… не скажешь, что мертвый.

Она заложила входную дверь засовом. Выключила отопление, чтобы в помещении секционного зала было прохладно, и ушла в «дежурку», где стоял масляный радиатор и уже ждали, еще теплый чай и застеленный диванчик.

Девушка еще около часа читала параграфы в учебнике патологической физиологии. Наконец, ее сморил сон, и она, не выключая света в дежурке, задремала.

Когда доктор «скорой» сказал, что у мертвого билось сердце, он и не подозревал, насколько был прав.

А если бы он не поленился и все-таки, раздел труп, то увидал бы, что рана в четвертом межреберье по задне-подмышечной линии почти затянулась.

И пульс на шее, на сонных артериях есть.

Но все это противоречило здравому смыслу, а потому никак не могло быть. А значит и проверять незачем. Мертвые не оживают.

Однако, вопреки этому мнению, отверстие в левом желудочке сердца, уже схватилось соединительной тканью и вполне себе еще жидкая кровь продолжала все увереннее циркулировать по кругам кровообращения. Была она темно-вишневая, как в артериальном, так и в венозном русле, но вот, постепенно в легких…

Мышцы грудной клетки получили импульс, который пробился из дыхательного центра, и грудная клетка немного приподнялась, всасывая воздух морга, сократилась, выдыхая накопившийся в альвеолах углекислый газ, и снова и снова… в кровь пошел кислород.

Почти уже погибший мозг опять начал получать бесценный газ… ткань мозга, переполненная кислотами от недоокисленной глюкозы, конечно, отекла, но еще работали почки, хоть и перенесшие шок от низкого артериального давления, но сохранившие свою функциональность. Они не стали забирать из крови воду, только самую малость.

В крови было достаточно натрия и калия, кальция и хлора и все эти вещества пошли с артериальной кровью в мозг, вытягивая из межклеточного пространства нервной ткани и из клеток лишнюю воду.