Проект «anima». Деймон (СИ)

угасала бы она на твоих глазах. И только одно удерживает тебя от того, чтобы сорваться. Надежда на то, что все будет хорошо. Это глупое иррациональное чувство, свойственное всем людям. И чтобы скрыть собственные эмоции, свою боль, он поспешно отвернулся к раздвижному столу и начал поправлять вилки, тарелки и стаканы. Ему нужно было просто занять чем-нибудь руки. И мысли заодно, чтобы не думать.

 Эмма, чувствовала свою вину. Понимала, что так нельзя, но заставить себя есть не могла. Или могла и просто не хотела? Так, нужно срочно взять себя в руки и хотя бы попробовать этот суп. Ведь это неправильно заставлять его беспокоиться еще и об этом. Как будто у него и без того забот мало. Еще желательно хоть немного успокоить Деймона. Но как это сделать? Ну не может же она объяснить все, как есть. Если ему сказать: «Милый, я не больна, просто, нахожусь в интересном положении» – у него же сердечный приступ случится. А даже если и нет, лучше ему от этой новости не станет. Поэтому она молчала. Да, это было нечестно по отношению к Дею. Он имел право знать о ребенке. И девушка обещала себе рассказать ему все, как только представится подходящая возможность. Хотя, наверное, она просто пыталась отсрочить неизбежное.

 Но была еще одна проблема. Эмма не знала, как относиться к собственной беременности. С одной стороны, это чудо, о котором она и мечтать не смела. Ребенок от любимого мужчины. С другой… все не так уж и радужно. Их хотят убить, они оба вне закона и денег у них нет. Даже представить страшно, как они будут воспитывать этого малыша. Ладно, время еще есть. А значит, думать об этом она станет потом. Позже, когда он или она родиться. А пока не это главное.

 Девушка подошла к своему любимому южанину сзади и обняла за талию, прижавшись щекой к его широкой спине. Он был таким теплым, что Эмма невольно всхлипнула. Как же она соскучилась по его теплу. Только сейчас в полной мере осознала, как не хватало ей его упрямой, несгибаемой уверенности и любви. Нельзя сказать, что Деймон не отдалился от нее за эти несколько дней. Но близость, та самая, которая позволяет черпать силы в любимом человеке, просто обнимая его, им была недоступна. Нет, Рей и его команда не стали бы смеяться или подтрунивать над влюбленной парочкой, вздумай они немного времени уделить друг другу. Даже деликатно отвернулись бы ненадолго. А что в этом такого? Все в высшей степени невинно, не любовью же они решили заняться на их глазах. Только ребят постоянно что-то удерживало. Какая-то подсознательная уверенность в том, что делать этого не стоит. Просто, чтобы не бредить души их новым друзьям. О своей личной жизни ни Алекс, ни капитан не распространялись. Но иной раз они бросали на них такие понимающие, и при этом полные безграничной тоски, взгляды, что невольно становилось неловко за собственное счастье. Да и неправильно это, травить душу тем, кто лишился любимых. Им ведь тоже хочется нежности, ласки, в конце концов. Все нуждаются в том, чтобы их любили. Ведь так тяжело жить без тепла человека самого близкого и родного тебе, того, кого любишь ты сам. Но больнее всего знать… нет, не того, что тебя разлюбили. Это, как раз пережить можно. Понимать, что ее или его больше нет – вот, что страшно.

 Ощутив, как обвиваю его талию тоненькие ручки, и как она крепко прижимается к его спине, молодой человек напрягся. Но потом заставил себя сделать глубокий вдох и расслабиться. Он хотел было развернуться к ней и тоже обнять, но Эмма заговорила. Тихо, едва слышно.

– Прости, Дей. Я поем. Прямо сейчас сяду и съем целую тарелку. Только не расстраивайся. Ладно?

– Маленькая моя…

– Все будет хорошо. Обещаю. Веришь?

– Верю.

– Ну, тогда разливай по тарелкам свой шедевр, гений кулинарии, – усмехнулась девушка и шепотом добавила. – Люблю тебя.

– А я тебя, – также тихо, чтобы услышала только она, ответил Дей.

 Обед оказался не таким уж и тяжелым испытанием, как успела себе нафантазировать Эмма. Да, поначалу было нелегко. Запах супа казался непривычно-резким, а его вкус… специфическим. Всего было слишком много: жира, соли, специй. Но потом вдруг это все ушло на второй план, и девушка почувствовала, насколько голодна. Деймон, почувствовав перемену в настроении подруги, мгновенно соорудил бутерброд и вложил в ее руку. Девушка благодарно кивнула и откусила кусочек. Потом с лукавой улыбкой резюмировала: «Очень вкусно».

 После сытной трапезы захотелось спать. Причем, случилось это настолько неожиданно, что клевать носом она начала еще за столом. По телу разлилось тепло и приятная усталость. И впервые за все эти дни в дороге Эмма почувствовала себя хорошо. Осознание пришло внезапно. Да, ее организм бунтовал. Но это было следствием ее собственной ошибки. Ей казалось, что из-за плохого самочувствия ей не хочется есть. А ведь дело обстояло совсем не так. Она плохо себя чувствовала, потому что перестала нормально питаться.

 Дей впервые за все время их вынужденного путешествия улыбнулся, когда Эмма положила голову ему на плечо и пробормотала:

– Меня не будить.