Проект «anima». Деймон (СИ)

А потом они вошли. Это действительно оказались молодая девушка в тоненькой серой куртке и ребенок. Бросив лишь поверхностный взгляд на мальчика, андроид стал разглядывать гостью. Ведь у нее было лицо! То есть у остальных лица тоже были. Но мужские и детские он уже видел в торговом центре. А вот женские — нет. В том смысле, что сами лица за слоем косметики ему разглядеть и не удавалось. ТSА-357_683 смотрел, как она говорит, двигается, как ее эмоции сменяют друг друга. И он неожиданно поймал себя на мысли, что в ней есть смысл. Поэтому продолжил наблюдение.

Самого андроида никто не замечал. Может это происходило от того, что люди были заняты друг другом, а он стоял поодаль. А может от того, что вещи в принципе не так уж и заметны. И это позволяло наблюдать за Ней. Суета и шум отвлекли внимание андроида от девушки, но ненадолго. В холле снова появилась Хозяйка. Но она не отдавала никаких указаний, не обращала на него внимания. Другая женщина, которая пришла немного раньше, лица тоже не имела. Одеты они обе были почти одинаково и большей частью говорили что-то совершенно бессмысленное. Поэтому социоборг вернулся к первоначальному объекту созерцания. И даже, было двинулся за ней, когда та начала подниматься на второй этаж. Но это действие вступило в противоречие с приказом Хозяйки, оставаться в холле. А нарушение прямых приказов неоговоренных в инструкции, неприемлемо. Поэтому он остановился возле лестницы. Так он сможет рассмотреть ее лучше, когда она будет спускаться вниз.

ГЛАВА 5

На вечерний город, лениво, почти не заметно ложился туман. Окраины давно уже были им поглощены. А центру, светящемуся миллионами огней, только он только начинал подбираться. Яркая вывеска гласившая: «Добро пожаловать в торговый центр „Галерея“» казалось, бросала вызов сумеречной дымке. И проигрывала. Неоновые буквы становились похожи на светящиеся фиолетовые кляксы.

Ледяной ветер завывая, исполнял готичный, и несколько жутковатый ноктюрн. В свою странную мелодию он вкладывал скрип металлических ставень, шуршание пластика навесных реклам, гул человеческих голосов, и что-то еще неподдающееся узнаванию. Это было так завораживающе, так печально, и так красиво. Но музыку природы никто из людей, казалось, и не слышал. Погрязшие в суете и своих мелких трагедиях, горожане не желали остановиться даже на минутку, чтобы просто прислушаться к вечернему ноктюрну осеннего ветра.

По залу огромного торгового центра неторопливо шла девушка. На вид ей можно было бы дать лет двадцать, если не меньше.

Круги под глазами, почти болезненная бледность и худоба делали ее похожей на хрупкого подростка. А висящая мешком одежда только довершала этот образ. Ее, когда-то длинные платиновые волосы, которые она любила укладывать в сложные прически, сейчас были коротко острижены и едва касались плеч. В целом, ее облик можно было назвать серым и незапоминающимся, в особенности на фоне молодежи разряженной во все цвета радуги одновременно.

Ее лицо никто и не подумал бы назвать красивым, скорее милым и необыкновенно одухотворенным. Но это если только не присматриваться, а бросить скользящий взгляд. Люди, привыкшие обращать внимание на все яркое и необычное, часто не видят совершенства простых линий. Они не замечают тех, кто не стремится выделиться. А Эмма этого вовсе к этому не стремилась. Ей не нужны были проблемы в виде уймы поклонников. Для молодой одинокой девушки, живущей не в самом благонадежном районе, выставлять напоказ свою привлекательность — крайне глупо. Более того, даже опасно. Так что образ неприметного подростка был в какой-то степени искусственным. Единственное, что врезалось в душу окружающим, когда те смотрели на нее — это не по-детски серьезный взгляд темно-зеленых глаз. И с этим девушка ничего не могла поделать. Да и особо не старалась. Должно же быть в ее внешности, хоть что-то настоящее. А то каждый раз, ловить в зеркале собственное отражение и пугаться — это кого хочешь, до неврастении доведет.

Но сейчас ее глаза казались потухшими. Эмма не любила осень. Точнее, она не любила выходить осенью и зимой на улицу. Холодно. Грязно. Темнеет рано. Кому это вообще, может нравиться? Уж явно не тем, кто ездит на общественном транспорте и ходит пешком.