Проект «Аве Мария»

Я вздохнул. Даже если миссия пройдет успешно, моим ребятам придется несладко. Полет «Аве Марии» до Тау Кита продлится тринадцать лет (предположим, экипажу удастся найти решение проблемы), и столько же потратят на обратную дорогу зонды-жуки. Минует более четверти века прежде, чем мы хотя бы узнаем, как бороться с напастью. Когда все закончится, мои ребята станут взрослыми.

«Работать», – пробормотал я, пододвигая к себе очередной отчет о неисправности. Зачем тратить бумагу, когда можно просто выслать документ на электронную почту? Русские придерживаются в работе определенного протокола, и проще принять его, чем жаловаться на неудобство.

В отчете от экипажа ESA говорилось о сбое в работе четырнадцатого насоса жидкого питания в системе медицинской помощи. Четырнадцатый насос являлся лишь частью медицинской системы и функционировал на 95 процентов. Но это не повод оставлять все, как есть. До предельной стартовой массы у нас еще оставался запас в 83 кило, и я сделал пометку, чтобы на борт добавили запасной насос – он весил каких-то 250 грамм. Испытатели как раз успеют его установить.

Отложив листок в сторону, я заметил, как за окном мелькнул свет. Наверное, по грунтовке, ведущей к временному жилью, пробирался внедорожник. Иногда свет передних фар попадал в мое окно. Я не придал этому значения и взял из стопки следующий документ, посвященный центровочному грузу. Центр масс[165] «Аве Марии» сохранялся вдоль продольной оси корпуса с помощью закачки нужного количества астрофагов. И все же мы хотели добиться максимально возможного равновесия. Экипаж ESA перераспределил несколько мешков с припасами в складском отсеке, дабы еще улучшить баланс…

Мой трейлер задрожал от оглушительного взрыва, окно разлетелось вдребезги. Острые осколки впились в лицо, а ударная волна вышибла со стула. Дальше тишина… А затем вдалеке завыли сирены.

Я медленно поднялся на колени, потом на ноги. Несколько раз открыл и закрыл рот, чтобы избавиться от заложенности в ушах. Доковылял к двери и распахнул ее. Первым делом я увидел, что маленькая трехступенчатая лесенка, которая некогда вела к двери трейлера, оказалась в нескольких футах отсюда. И только заметив свежие рытвины в земле между лесенкой и дверью, я понял, что произошло.

Лесенку удерживают бруски. Они глубоко вкопаны – как столбы изгороди. А сам трейлер ничем не зафиксирован. Он переместился, а лесенка осталась на месте.

– Грейс! Вы целы? – послышался взволнованный голос Стратт. Ее трейлер располагался рядом с моим.

– Да! – крикнул я. – Что, черт возьми, это было?!

– Не знаю, – ответила она. – Погодите.

Спустя мгновение я увидел скачущий луч фонарика. Стратт шла ко мне в банном халате и ботинках и что-то говорила в рацию.

– Это Стратт. Что случилось? – произнесла она по-русски в рацию.

– Взрыв в исследовательском центре, – сказала она мне, выслушав ответ.

На Байконуре располагался не только стартовый комплекс, но и несколько научно-исследовательских корпусов. Там были не лаборатории – помещения больше напоминали учебные классы. Космонавты обычно проходили на Байконуре двухнедельную предстартовую подготовку и старались пополнять свои знания вплоть до дня запуска.

– О, господи! – вырвалось у меня. – Кто там был? Кто там был?!

Стратт вытащила из кармана халата пачку бумаг.

– Секунду, секунду… – Она перебирала документы, бросая ненужные прямо на землю.

Я сразу понял, что это за бумаги. Видел их ежедневно в течение года. Графики выполнения работ. На них регулярно отражалось, кто что делает и на каком этапе находится та или иная задача. Дойдя на нужной страницы, Стратт охнула.

– Дюбуа и Шапиро, – бесцветным голосом произнесла она. – Судя по графику, они проводили там опыты с астрофагами.

Я накрыл голову руками.

– Нет! Только не это! Научный корпус в пяти километрах отсюда. Если взрыв наделал столько разрушений здесь…

– Знаю, знаю! – Стратт снова нажала кнопку рации. – Основной экипаж, сообщите ваше местоположение. Найдите мне их!

– Яо здесь! – последовал первый ответ. – Я у себя в комнате.

– Илюхина здесь! Я в офицерском баре. Что взорвалось?

Мы со Стратт с волнением ждали еще двух голосов.

– Дюбуа! – кричала она в рацию. – Дюбуа, прием!

Тишина.

– Шапиро! Доктор Энни Шапиро, прием!

Снова тишина.

Стратт сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Нажав на рацию, она распорядилась:

– Стратт транспортному отделу: пришлите сюда машину. Мне нужно в наземный пункт управления.

– Принято, – ответили ей.

Следующие несколько часов творился настоящий хаос. Территорию временно перекрыли, началась поголовная проверка документов. Выяснили, что некая апокалиптическая секта планировала сорвать миссию. Но никаких следов атаки не обнаружилось.