Проект «Аве Мария»

Рокки постукивает себя пальцем по панцирю. Знаю, он лишь повторяет мои движения, но кажется, что он говорит: «Напрягись, дурачок!» Что бы я сказал своим ученикам в подобной ситуации? А почему я вдруг вспомнил об учениках? Перед мысленным взором всплывает классная комната. А потом вспыхивает картинка: я держу в руках модель молекулы и объясняю…

– Молекулы! – Я хватаю «запонки» и показываю их Рокки. – Это же молекулы! Вы пытаетесь мне что-то рассказать про химию!

– ♫♪♫♫♪, – слышится в ответ.

Погодите. Странные какие-то молекулы. В них нет смысла. Я снова рассматриваю «запонки». Ничто не способно образовать молекулу таким образом. Восемь атомов с одной стороны, восемь – с другой, соединенные… Чем? Ничем! Соединительная нить исходит даже не из бусины. Она просто удерживает две замкнутые в кольца нити вместе.

– Атомы! – восклицаю я. – Бусины – это протоны. Нити, замкнутые в кольца, означают атомы. А соединительные нити – химические связи!

– Хорошо, в таком случае… – Я расправляю «ожерелье» с запонками и пересчитываю все элементы. – Здесь два атома, каждый с восемью протонами, связанными между собой. Элемент номер восемь – кислород. Выходит, тут два кислорода. O₂! И это было в шаре с изображением «Аве Марии».

Я показываю модель Рокки и улыбаюсь:

– Ах, ты умник! Это же моя атмосфера!

Вытаскиваю другой комплект бусин.

– А твоя атмосфера… семь протонов, связанных с тремя отдельными атомами, каждый из которых соединен с одним протоном. Азот, связанный с тремя водородами. Аммиак! Ну конечно! Вы дышите аммиаком!

Так вот почему от всех оставленных эридианцами предметов исходит этот навязчивый душок. Остаточный запах их атмосферы.

– Фу… – Мое лицо искажает гримаса отвращения. – Вы дышите аммиаком?

Пересчитываю все модели аммиака, вынутые из шара. У меня только одна молекула кислорода, но аммиака целых двадцать девять.

Я задумываюсь на мгновение.

– О, ясно! – радуюсь я, глядя на Рокки. – Я понял, что ты хотел сказать! Плотность вашей атмосферы в 29 раз больше нашей!

Ничего себе! В голову сразу же приходят два факта: во-первых, эридианцы испытывают немыслимое давление. Для Земли это, как в океане, на глубине в тысячу футов; во-вторых, ксенонит – настоящее чудо. Не знаю, какова толщина прозрачной стены – может, полдюйма? Меньше? Но она выдерживает избыточное давление в 28 атмосфер! А ведь это большая неармированная панель (наихудший вариант для корпуса высокого давления). Черт, да весь эридианский корабль сделан из больших панелей! У них же запредельная прочность! Неудивительно, что я не смог ни согнуть, ни сломать присланные мне ранее модели.

У нас абсолютно несовместимые условия существования. Если бы я оказался с другой стороны перегородки, то не протянул бы и пары секунд. Полагаю, Рокки бы тоже не поздоровилось в атмосфере, которая в 29 раз более разрежена, чем привычная ему, и начисто лишена аммиака.

Хорошо, не проблема. Мы оба можем издавать звуки и жестикулировать. Для начала общения неплохо. Пару мгновений я перевариваю все это. Нет, ну надо же! Я подружился с инопланетянином, и мы болтаем! Правда, я еле стою на ногах. Беда в том, что я слишком потворствовал себе. Навалившаяся усталость не дает сосредоточиться. Вот уже двое суток, как я не сплю. Ведь постоянно происходит нечто грандиозное. Но вообще без сна невозможно! Мне нужен отдых.

Я поднимаю вверх палец. Мол, погоди секундочку. Надеюсь, Рокки запомнил этот жест с прошлого раза. Эридианец тоже поднимает один из своих пальцев. Я спешно устремляюсь в лабораторию. На стене висят часы со стрелками. В каждой лаборатории обязательно нужны такие. Немного повозившись, снимаю их со стены и засовываю под мышку. И еще прихватываю с рабочего места стираемый маркер.

И снова в обратный путь, мимо командного отсека, в Туннель Инопланетян. Рокки все еще на месте. При виде меня он вроде встрепенулся. Как я это понял? Никак. Он просто сменил позу и весь словно подобрался.

Я показываю Рокки часы. Перевожу стрелки назад. Я просто хочу, чтобы он понял, как они двигаются. Эридианец делает круговое движение рукой. Он понял! Я устанавливаю стрелки на 12:00. Потом маркером провожу длинную линию от центра к двенадцати и короткую от центра к двум. Я бы, конечно, поспал часов восемь, но не стоит заставлять парня дожидаться меня так долго. Поэтому выделяю себе на отдых пару часов.

– Я вернусь, когда стрелки окажутся тут, – заявляю я. Можно подумать, ему так понятнее.

– ♪♪♫, – раздается в ответ.

Рокки делает странный жест: протягивает вперед две руки, словно что-то хватает, а потом прижимает невидимый предмет к себе.

– Что?

Тогда он стучит по прозрачной стене и, указав на часы, опять повторяет те же движения. Намекает, чтобы я расположил часы поближе к нему? Я подталкиваю часы к перегородке. Рокки заметно оживился. Он снова торопливо повторяет жест. Пододвигаю часы еще немного. Теперь они парят почти вплотную к стене. Рокки еще раз делает то же движение, но теперь медленнее.