Проект Бессмертие

-- Гораздо эффектнее смотрелся бы поезд, увешенный яркой рекламой, который беззвучно несется мимо платформы, с плывущими, зыбкими, полупрозрачными очертаниями! Статья с элементами мистики всегда находит своего благодарного читателя, -- негромко сказала Орлова, привычно подвергая анализу материал, привлекший к себе ее внимание. -- В таком случае картинка была бы красочной и запоминающейся. Читателю гораздо легче выстроить ассоциативный ряд, когда есть четкая точка отсчета: пухленький малыш, показывающий своим коротким, толстеньким пальчиком на огромный, супернавороченный памперс, плывущий в звездном пространстве; хот-стейк-дог, изображенный в виде аппетитной летающей тарелки, украшенной пучками зелени и опускающейся на шершавую поверхность гигантского языка; белоснежное мороженое в хрустящем вафельном стаканчике, тянущее к тебе симпатичные маленькие ручонки, с влажными ягодами клубники, улегшимися на самой вершине, -- она задумчиво продолжила: -- Значит, если отбросить всю эту мистическую чушь, поезд без рекламы - это правда. По крайней мере, придумывать его просто нет смысла.

Удовлетворенная проведенным мини-расследованием, Орлова сама себя мысленно похвалила: "Молодец, Настёна, извлекла-таки крупицу правды, препарировав очередную незамысловатую информационную утку. Отделила семя от плевел...Только приехала - и сразу нескладушку некую обнаружила..."

Она распечатала статью Лихого, выдернула лист с текстом из принтера и тремя минутами позже уже опускала его на стол главного редактора Носика, вихрем ворвавшись в кабинет главреда.

-- Федор Олегович, взгляните, пожалуйста. Кое-что любопытное раскопала, хотелось бы узнать ваше мнение. Может стоящей темой для проведения расследования оказаться!

Лысоватый округлый редактор нехотя оторвал свой взгляд от предварительной корректуры завтрашнего выпуска газеты, отложил в сторону цветной карандаш и печально вопросил:

-- Ну, что на этот раз, Орлова? Интеллектуальный мордобой на светской вечеринке? Групповой стриптиз народных депутатов перед потенциальными избирателями в байкерском пивбаре под соответствующую музыку? Или, того круче, писательница любовных романов от первого лица оказалась худым носатым мужчиной по фамилии Гальюн и спешит в этом признаться?

-- Ни то, ни другое, ни третье, -- весело отмахнулась Настя. -- Я по таким пустякам вас бы и не беспокоила. Вы уж, Федор Олегович, оторвитесь, почитайте. По-жа-луй-ста!

-- Мы сколько раз с тобой договаривались, Орлова, что Федор Олегович я только на презентационных мероприятиях, когда выглядеть надо непробиваемым и мудрым, во все остальное время я - Федор, без Олегович. Понятно? -- главный редактор, сделавший, как принято говорить, себя сам, решительно не хотел стареть, прекрасно понимая, что первой ласточкой этого неизбежного процесса является обращение по имени и отчеству коллег по творческому цеху.

-- Понятно, понятно, -- нетерпеливо кивнула Настя. -- А теперь - читайте! Все равно ведь не отвертитесь от этого!

Главред активно поморгал глазами, пристраивая поудобнее свои контактные линзы цвета океанской волны, опять взял в руку карандаш и пробежал глазами принесенный Орловой текст. Затем он откинулся на спинку, уставился в темное пятнышко над дверью и, наконец, выдал:

-- Хм... Лихой... Лихой... Пузан, что ли? Тот, что всё нетленку хочет наваять? На два курса младше меня был. Ну-ну, ветер ему в крылья... Икаром над миром взлететь - не разбиться... Помню, как-то стихи свои читал в некой компании полубогемной, недурственно написано было... За женщинами волочится, иногда - успешно... Не женат, по-моему, до сих пор... На лицо все признаки талантливой личности... Хамить любит изощренно, обычно не понимают, думают - вежливость демонстрирует... Смышлен и замкнут... Со мной здоровается на равных...

Орлова требовательно пристукнула по полу каблучком, выразительно глянув на Федора Олеговича.

Носик хмыкнул и отозвался по существу:

-- М-да... поезд без рекламы... цвет, опять же, настораживать должен... платформа заброшенная... где-то там, кстати, вход в правительственное бомбоубежище со времен холодной войны оставшееся находится... гигантский многоэтажный мертвый город, созданный для выживания партэлиты в случае ядерного удара... кондиционированный воздух, дорогие ковры на полах, на столах - нетронутые листы пожелтевшей от времени бумаги, чернильницы с высохшими чернилами, электронные часы, с секундной точностью отсчитывающие время... спецотсеки с кроватями, на них чистое белье... Портреты членов политбюро местами на стенах развешаны... Огромная территория прошлого! Знаешь, как этот город называют военные? Бомбоубежище в режиме консервации!.. М-да... Возвращаясь к поезду: время позднее, свидетелей почти нет... Косвенно-загадочно... Пожалуй, стоит копнуть, -- он еще раз глянул на темное пятнышко над дверью и разрешающе кивнул: -- Действуй, Настёна. Запах тут есть особый - портянками пахнет. -- Федор Олегович загадочно подмигнул и вновь уткнулся в корректуру.