Проект Данте. Седьмой круг

Невиданным усилием извернулся, втиснув согнутое колено между собой и решеткой, а второй ногой оттолкнулся от прутьев что было силы. Будто вылетевшей из бутылки пробкой я отлетел от решетки и, загребая руками, ногами, покатился по полу.

Налетев на стену, прислонился к ней спиной, пытаясь вжаться в камень и выставив руки перед собой.

Просидев так несколько минут в полной тишине, почти не дыша, вдруг понял, что не чувствую боли.

Осторожно коснувшись правого предплечья, повел ладонью, с изумлением понимая, что там, где должны быть следы укусов, сейчас на коже просто уплотнения, как от застарелых шрамов. Сразу же мелькнула мысль, что когда меня кусали, боль хоть и чувствовалась, но не так, как полагается, когда твою руку грызут.

— Да… да что это такое? — ошарашенно произнес я.

— Ушххеааа…. — вдруг ответило мне шипение со стороны решетки, и я снова попытался в стену вжаться всем телом.

Черт, где это я? И что со мной такое?

* * *

По примерным прикидкам, сидел в камере уже больше пяти часов.

Сложно было поначалу — страшно, одиноко, тоскливо. Просто неимоверных усилий стоило мне не сорваться в панику и истерику.

Но в какой-то момент просто устал бояться и даже обошел часть камеры. Не приближаясь близко к решетке.

Координация у меня хорошая, и прошел все линии между первыми четырьмя шагами по сторонам камеры, нарезав своеобразный зигзаг.

Находился я в абсолютно пустом помещении — только пол и стены. Потолка тоже достать не смог, как ни прыгал. Пытался залезть по стене, но кладка была хоть и грубой, но зазоры между булыжниками не настолько большие, чтобы получилось на них пальцами зацепиться.

И уже реально хотелось есть и пить.

Несколько раз принимался кричать, но мне никто не отвечал. Лишь изредка доносилось шипение с другой стороны решетки, от которого хотелось спрятаться куда подальше, забиться в угол, и сидеть там, не шевелясь. Но справлялся с собой — судя по всему, дверь в решетке не открыта, и погрызший меня сосед сидит там и ко мне попасть не может.

Вдруг сверху раздался скрежет и в комнату полосой ворвался яркий свет. Сразу же вниз упала деревянная лестница. Грудь рвануло радостью при виде солнечных лучей, и я с трудом сохранил невозмутимость, удержавшись от радостного крика.

— Эй, говно! — появился в ореоле света овал лица, — выходим!

Почти не обидевшись — настолько велико было облегчение от того, что не ослеп, быстро подошел к лестнице и полез наверх. Но перед тем как забираться, глянул в сторону решетки. Не видно ничего — свет из люка падал под углом, и та часть комнаты сейчас в темноте скрыта. Решетку видно, а что за ней, неясно.

Лестница странная — присмотрелся я, пока карабкался — две жердины из еще даже не подсохших стволов молодых деревьев, а поперечные перекладины привязаны… лианами?

Люк в камеру находился на высоте метров трех, но залез быстро — так хотелось покинуть страшное помещение и оказаться на свету. Но стоило только приблизиться к люку и поднять голову, как страшной силы удар прилетел мне в лицо. Сорвавшись с лестницы я, перекрутившись в воздухе, буквально вбился в пол — даже выставленные руки не помогли. Звук шлепка от встречи лица с камнем ударил по ушам, от стен отразившись. Все тело ожгло болью, особенно лицо — не удержался, вскрикнул.

— Все команды выполняются бегом, — послышался сверху утомленный голос. — Дубль два, выходим! — добавил голос, когда я, сплюнув кровь, поднялся на четвереньки.

Буквально запрыгнув на лестницу и быстро выбираясь наверх, думал о том, что от такой силы удара как минимум зубов мог лишиться, но все на месте, целое, и боли уже нет. Что происходит то?

И вновь удар, только теперь в макушку. Руки скользнули по лестнице, краткий миг полета и на глаза вновь брызнуло красным. Только в этот раз в воздухе меня не перекрутило, и ударился я о каменный пол спиной и затылком. Боль пронзила все тело, но даже сознание не потерял, хотя от такого падения не просто сознание, череп должен был расколоться — от удара метеором вниз падал.

— Не верю, — раздался насмешливый голос сверху.

Лежа на спине, видел, как качнулась голова у стоящей на краю люка фигуры. Подробнее было не рассмотреть — тюремщик стоял в ореоле яркого света. Но к удивлению, свет мне по глазам даже не бил.

Тут же молнией мелькнула догадка — нереально все вокруг. А может, я сейчас… в виртуальности? Всего полгода назад первая игра с полным погружением появилась, вызвав небывалый ажиотаж, совсем недавно сразу еще несколько — рекламы навалом.

Я, если честно, сам чуть не пошел пробовать, но решил пока погодить. Точно, как есть виртуальность, — в реальном мире мои мозги уже от таких ударов о камень точно по полу бы растеклись.

Между тем, с чувством облегчения от хотя бы какой-то определенности, уже бежал наверх по лестнице, двигаясь стремительной стрелой. Разобраться сейчас для начала, что к чему, а там…