Проект "Дружина". Притча о талантах.

Здоровяк не ответил, отодвигаясь в сторону. С потолка, шурша спутанной, длинной шерстью, цепляясь по стене, спустилось ещё одно создание. В отличии от Капибары, это было куда более худосочным, поджарым, но тощим настолько что в некоторых местах под шкурой можно было пересчитать ребра. Хвост создания, такой же голый и тонкий, как у Капибары, был заметно короче. Пальцы рук, заканчивались внушительными, кривыми когтями, были длинным, тонкими и скорее аристократичными в отличии от шрамированных пудовых кулаков его соратника. Создание было облачено в короткие шорты, прикрывавшие его гениталии, и легкий бронежилет, из жидкой брони. Повсюду на его теле были закреплены перевязи с клинками и гранатами, которые оно изредка нервно оглаживало своими пальцами. Создание недовольно посмотрело на Пятерню, и откровенно злобно зыркнуло на Гримуара, открыв пасть с множеством кривых острых зубов. Вместе с недовольным, злобным ворчанием оно исторгло из себя поток зловония, от которого поморщились даже его соратники.

— Мы не враги сегодня, Злобнокрыс.

Маус, одетый в темно-серый комбинезон, тяжелый бронежилет с интегрированной разгрузкой и модульный шлем, стилизованный под мышиный череп, развернулся к ним, подняв руку. Повсюду на мансарде зашуршали мелкие и не очень тела. Злобнокрыс, покосился на своего босса, с не меньшей агрессией, чем на героев, но вняв приказу, опустился на все четыре конечности, залив щелястый паркет вязкой, липкой и дурно-пахнущей слюной.

— Капибара, Злобнокрыс — вы посидите на кухне с… — Маус сделал паузу, вспоминая кличку напарника Пятерни, но без четко видимого костюма, потерпел неудачу.

— Кем будешь?

— Гримуар.

Маус запнулся и слегка удивленно посмотрел на собеседника, что было заметно, даже сквозь его шлем.

— С Гримуаром. Но без обид, если что-то пойдет не так, валите его наглухо.

Маус посмотрел на Пятерню. Тот нехотя кивнул.

— Без обид. Гримуар, иди с ними, и давай без эксцессов. Если возникать начнут, вали обоих. Без обид, Маус.

Толстяк провел пальцами по шлему.

— Какие уж тут нахуй обиды.

Дождавшись пока Гримуар и его сопровождающие скроются на кухне, Пятерня без разрешения сел на один из стульев, развернув его спинкой вперед и облокотившись на неё всем телом.

Добротно сделанная мебель все же скрипнула, но не затрещала.

Маус выдерживал паузу, говорить первым ему не позволяли правила волчьей стаи, в которой он жил последние несколько лет. Пятерня, же тянул время, пытаясь понять, насколько ценным, будет выглядеть его предложение.

Первым сдался все же Пятерня. У него было полно дел, да и испытывать терпение Гримуара долгим пребыванием на кухне в компании вонючей твари навроде Злобнокрыса, он не хотел.

— Слухи ходят, что на той неделе, взяли ваших людей. Взяли много, и едва ли не нормиз из Комитета. Есть такое?

Маус пожал плечами.

— Слухами земля полнится. Ну возможно, что и было такое. Твой интерес в этом какой?

Пятерня сделал вид, что не заметил этой попытки перевести тему.

— Есть и второй слух, что кто-то из ваших зарядил очень большие деньги, чтобы нормиза найти и объяснить ему, что он слишком борзый.

Маус снова сделал неопределенное движение плечами.

— Без меня решали, это внутренние вопросы. Ты знаешь, что мы сами по себе, они сами по себе. Когда надо решать вопросы, решаем его как стая. В остальное время, у каждого своя тема.

Пятерня это знал. Он очень хорошо узнал, как «Пасюки» решают свои вопросы, прочувствовал это на своей шкуре. Но сейчас он отставил счеты и личные обиды в сторону.

— Есть одна тема. Если ты сумеешь вытащить своих на суд, я могу помочь им спрыгнуть. И не только я.

Маус задумался. О нем ходили самые разные слухи, в том числе поговаривали, что до того, как его приняли в «Пасюки», он учился едва ли не в корректирующем классе, да и став членом банды, он поступил в ПТУ, а не какой-нибудь ВУЗ. Слухи-слухами, но сейчас, спустя несколько лет, у Мауса сложилась определенная репутация. Никто не мог сказать, что Маус не умел решать проблемы силой, его «Стая», как и любой другой отряд, их группировки, могла громить втрое превосходящего их противника на своих условиях.

И в то же время, он был из умеренного крыла банды, фактически дипломатом, который чаще выступал, как посредник, курьер, разведчик. И при этом он был членом правящего триумвирата группировки. Он был одним из старейших членов банды, вел дела уже почти четвертый год, в городе, где быть супергероем или суперзлодеем больше шести месяцев, означает уже быть ветераном.

И для него «Пасюки», были не просто бандой. Это было имя и репутация, в том числе и на его крови и усилиях. Принципы их группировки говорили о необходимости держаться за своих, и делать то, что они считают нужным для выживания.

— Предположим, это можно организовать. Какой твой интерес?

Сказанное было бестактностью, обычно заказчик и клиент в таких делах предпочитали знать о целях друг-друга, как можно меньше. Но Пятерня знал, что Маус это спросит. Маус знал, что Пятерня знает. Не исключено, что Маус даже просчитал интересы Пятерни, и хотел просто услышать подтверждение своих мыслей.