Проект "Дружина". Притча о талантах.

— Я… - прервал он затянувшееся молчание. — Я хочу исправить пару допущенных ошибок. И чтобы сделать это… Я собираюсь заключить союз с плохими парнями.

Айседора оторвалась от ложки.

— Не с террористами?

Пятерня мотнул головой.

— Нет.

Далматинец почти изящным движением, пожала плечами и вернулась к супу.

— Тогда не вижу проблем. Ты главный, тебе решать.

Степан покачал головой.

— Нет, я не хочу, чтобы это было… Единолично моим решением. Так или иначе, то, о чем я говорю, это исправление моих ошибок, но это и шаг назад для всего Рубежа. О нас заговорят, как о новой злодейской группировке.

— Черепица, Финт, Забияка…

— Айседора..!

— Мордоворот, Буяновы, Забияка, Задира, Зажим…

— Слушай, это не то, о чем я говорю!

Далматинец посмотрела прямо ему в глаза, словно пригвоздив его аргументы к холодильнику.

— Это то, о чем говорю я – тебе. Почитай, что о нас пишут в сети. Нас критикуют, за то, что у нас в команде, люди, которые раньше открыто выступали за суперзлодеев, у нас в команде люди, приговоренные по закону. Мы дали им второй шанс, но из-за этого с Рубежом отказались работать чистюли вроде Балтийского Шторма. Ну и что, если нас будут считать злодеями? Что изменится глобально? Нас будет меньше ловить комитет? На нас выльют на ведро больше дерьма в сети? Игрушки с нами перестанут продавать в хэппи-милах? Пятерня, вопрос, который ты поднимаешь, согласна ли я с твоими действиями или нет, это пустой вопрос. Ты лидер, ты принимаешь решение. Мы в него верим. Сабля тоже лидер, она тоже принимает решение. И её решениям мы доверяем. Она в курсе твоей затеи?

— Да.

— Значит решение принято. И мы будем действовать, как вы задумали. Знаешь, зачем многие люди вступают в команды, а не держаться соло? Не из-за доступа к снаряжению или костюмам, не из-за славы или денег, хотя это тоже часто решает. Команда — это вектор, движение туда, куда ты и сам хочешь идти, часто подсознательно. Команда, это страховка, на случай если ты заблуждаешься.

— А если я веду нас в пропасть?

Айседора усмехнулась.

— Знаешь, в этой команде ты так или иначе половину людей вытащил из пропасти. Так что думаю, если ты заведешь нас куда-то не туда, мы сможем отплатить тебе вытащив тебя.

Девушка отставила в сторону тарелку и посмотрела на часы.

— У нас есть ещё пара-тройка часов до сбора, так что если ты намерен похандрить ты в своем праве, но…

Потянувшись вперед, она плавно, словно кошка, извернулась и встала со стула, со значением посмотрев на Пятерню.

— У меня, впрочем, есть другая идея, как можно тебе помочь.

Про сверхчеловеческий секс сверхлюдей, есть много шуток и стереотипов. Большинство из них несколько утрировано, но в целом почти все верны. Секс человека и таланта, особенно если у них мало опыта таких сношений, рискует закончиться в травматологическом отделении. Секс двух гуманоидных талантов, может неслабо сломать обстановку. Секс негуманоидных талантов, может порвать психологическое здоровье участников и зрителей процесса.

С опытом, некоторые проблемы решаются, в том числе и контроль определенных силовых усилий. На смену обычным ощущениям приходит постоянный приток адреналина от рисков, который в свою очередь побуждает использовать в процессе свои способности.

Лежа на животе и чувствуя, как на спине зарастают оставленные Далматинец царапины, Пятерня не мог прекратить улыбаться как идиот. Физически, его организм был на пике. Адреналин, гормоны, его собственные способности, бурлящим коктейлем, кипели в крови. Психологически…

Он не нашел того, что искал в объятиях Далматинец. Просто отвлекся. Возможно, это было и к лучшему.

Айседора неожиданно навалилась ему грудью на спину, потрепав по волосам и прикусила за шею.

— Эй!

Вывернувшись, он перехватил инициативу, и в короткой, но насыщенной потасовке, оказался сверху, прижав её в полицейском захвате. Главное было дозировать силу, точно контролировать, каждую секунду усилия измененных мышц. Далматинец не относилась к чистым силовикам, хотя её тело и было намного более прочным, чем у обычного человека. Едва ли её смог бы скрутить и удержать мастер спорта по борьбе, но Пятерня даже в далекой от пика форме, мог согнуть стальной рельс. Убедившись, что она не сбежит, он, в свою очередь нагнувшись вперед, поцеловал её в щеку.

— Хэй!

Боднув его под ребра, она, воспользовавшись его заминкой, выпорхнула из его хватки и села на край кровати. Разрозненные темные пятна, плававшие по её коже, сплелись в плотный узор слов, на её спине. Они редко прибегали, к такой невербальной форме общения, и со стыдом, Степан подумал, что все-таки расстроил её, не как члена команды, но как свою девушку.