Проект "Дружина". Притча о талантах.

Как Ершов смог пробить аж восемь топтунов [1] и двух талантов аналитиков, Бронислав не знал, а глядя на землистое лицо начальства спрашивать побоялся. Вторые сутки подряд, свежесформированная команда пасла Раскольника, от дома до туалета.

Со стороны талантов были двое, из новой, недавно нашумевшей команды. Одного звали Масон, и он из веселой компании выпадал из-за необычной внешности. Другой, слегка семитской внешности молодой парень, под кличкой ПНР, взял на себя техническую сторону вопроса. Координацией действий наружки занимался Бронислав, а четыре оперативника постоянно отслеживали действия Бичурина. Двое следили за ним с земли, ещё один с дальней дистанции, и последний прикрывал своих коллег. Работали под туристов и простых прохожих, поскольку все городские службы в каждом районе плотно лежали под контролем талантов, и любая операция по внедрению могла провалится.

На оперативников играло время и резкий характер Невского, потенциальные телохранители, за двое суток ещё не успели отметить примелькавшиеся лица. Хотелось верить, что у аналитиков из числа «Пасюков» хватало других забот, особенно после того, как при попытке поймать Невского в нейтральных районах, тот не только отбился, с шумом, но ещё и вынудил «Пасюков» подставить нейтральную сторону и едва не влететь на территорию «Рапторов». Красиво сыграл Серёга, ничего не скажешь.

Планшет пискнул, получив сообщение из мессенджера. Бронислав допил кофе, промокнул салфеткой губы, и махнул официантке, проверив сообщение. Первый же взгляд на фотографию, вызвал у него приток адреналина. Слежка дала результат, да ещё какой!

На заправке, в районе площади Бехтерева, Раскольник пил кофе и о чём-то говорил со Стрихнином.

Стрихнин был известен, как Прохоров Иван Петрович, имя без сомнения вымышленное. Как его звали раньше, могли сказать только в пятом отделе при ПГУ КГБ СССР. Стрихнин был ликвидатором высшей категории, специалистом, работавшим в Западной Европе, и какие пути привели его в преступный мир Санкт-Петербурга, знал только он. Прохоров прошёл долгий криминальный путь, сначала как помощник руководителя Центрально-Адмиралтейской ОПГ, затем, как независимый руководитель Семенцовской ОПГ. Прохоров ни разу не сидел, но его до ужаса, до поноса боялись и коронованные воры и отморозки новой волны. Прозвище Стрихнин он получил за свой любимый способ работы – кормил ядом родственников тех, от кого хотел что-то получить. Только по самым приблизительным подсчетам лично на Стрихнине висело порядка сорока трупов, из того, что теоретически подходило под его modus operandi. В начале двухтысячных, он снова вернулся к работе на дядю, занимал высокую должность руководителя по безопасности в крупной фирме, представлявшей интересы Центрально-Адмиралтейских, которые в свою очередь отмывали и переправляли деньги, на правах центровых и держателей общака по Северо-Западу.

По каким соображениям Стрихнин решил выбрать сторону талантов, в Комитете не брались даже предполагать. Это был стальной человек, загадка в загадке, и именно его решение выступить на стороне талантов, привело к почти молниеносному захвату города. Он сдал всё и всех, в том числе лично участвуя в вырезании сходки криминальных авторитетов тринадцатого года. Обезглавленная преступность целого региона, огромного региона промышленно и финансово независимого, оказалась в руках талантов.

Про участие Стрихнина в этом деле узнали, и, разумеется, преступность вынесла ему приговор. Только дело было уже сделано, независимо от того был ли Прохоров жив или мёртв, таланты взяли город и криминал лёг под них.

Что же до приговора. Стрихнину было не привыкать. В 1999, его машину взорвали, она загорелась. Прохоров, в горящем костюме, сам покинул машину и едва ли не строевым шагом (по показаниям свидетелей), дошел до набережной и спрыгнул в воду. Когда заказчик покушения, крупный предприниматель из Грузии, узнал, что Стрихнин выжил, хоть и сильно обгорел, он скончался от инфаркта прямо на месте, немало озадачив всех окружающих. Прохорову сделали порядка десяти пластических операций, спасли глаза, но его лицо и без того не самое приятное, навсегда превратилось в очень тонкую, почти бескровную маску, натянутую поверх голого черепа. Смерть заказчика, не спасла его семью (массовое отравление на свадьбе), один из исполнителей, добровольно сдался следствию, при непонятных обстоятельствах (предположительно из-за неисправности рентгеновского аппарата в тюремной больнице) получил огромную дозу облучения и умер от рака. Другого так и не нашли. Единственный слух о нем, заключался в том, что Стрихнин лично сжёг его семью у него на глазах, приковав за руку и оставив вне пределов досягаемости пистолет с одним патроном.