Проект Германия

— Мы недооценили резервы противника, — совсем тихо сказал Йодль. — Предположительно, Сталин перебросил немалые силы с других участков фронта. Мы ожидали мощного русского удара на Ржевском направлении, куда были отправлены значительные подкрепления, но всё обошлось кратковременным наступлением, перешедшим в позиционные бои… Сейчас выясняется, что под Сталинградом действуют еще Третий и Шестой механизированные корпуса русских, которые еще полтора месяца назад сосредотачивались против группы армий «Центр».

— Масштабная дезинформация? — голос у меня упал. — И, видимо, в Москве неплохо поработали с документацией, найденной на месте падения «Кондора»?

— Совокупность факторов, — отчеканил генерал-полковник. — Мы предполагали, что после ноябрьских событий в руках Сталина оказались существенные козыри.

— Предполагали… — эхом отозвался я. — Как это мило.

— Дополнительно, огромные проблемы со снабжением Шестой армии Паулюса, — Йодль неприязненно покосился на фельдмаршала Мильха. — Поддержка Люфтваффе по этой части неудовлетворительна.

— Самолетов не дам! — внезапно рявкнул обычно выдержанный Эрхард Мильх. — Я не могу погубить транспортную авиацию под Сталинградом! Особенно в свете мальтийских планов! Ни одной лишней единицы!

— Вы бы хоть наладили поставки самого необходимого имеющимися силами! — повысил голос в ответ Альфред Йодль. — Войскам требуются продовольствие и боеприпасы, а с самолетов сбрасывают ящики с презервативами!

Я повернулся к Мильху и в упор уставился на него.

— Существуют разнарядки по обязательному снабжению, — развел руками Мильх. — Подробные интендантские инструкции. Если положено поставлять в войска презервативы, их будут поставлять! В соответствии с очередностью — сегодня тушенка, завтра патроны, послезавтра награды, еще через день пропагандистская литература…

— Эрхард, — я на мгновение забыл о субординации и назвал фельдмаршала по имени, будто в приватной обстановке, — вы хотите сказать, что это безумие продолжается до сих пор? И вместо продуктов питания и необходимейших боеприпасов нашим солдатам на головы летят ящики с Железными крестами и брошюрками? Немедленно, — вы слышали, незамедлительно! — пересмотреть всю систему снабжения Шестой армии!

— Этим занимаюсь не я, а интендантская служба Вермахта. Люфтваффе работает лишь в качестве почтальона.

Я поперхнулся воздухом. В целом я представлял себе, что армия — механизм до крайности косный, консервативный и неповоротливый, но столь вопиющее, запредельное безобразие — сейчас? Когда весь южный фланг русского фронта находится под смертельной угрозой?

— Мы займемся этим тотчас же, — прервал Йодль нехорошее молчание. — Однако, боюсь, слишком поздно… Никто не рассчитывал на эдакую прыть русских: они переманеврировали Гота и Манштейна, у Сталина существенное численное превосходство как в живой силе, так и в танках. Единственное разумное предложение — немедленно начать отвод войск с Кавказа на линию Дона и занимать оборону. Я понимаю, что это крупное военное поражение, но лишь в таком случае мы удержим фронт на юге.

— Деблокада Шестой армии и Четвертой танковой возможна? Хотя бы теоретически? — растерянно спросил я. — Дать приказ на прорыв?

— Приказ уже отдан, — мрачно ответил генерал-полковник. — Заканчивается горючее, количество боеприпасов крайне ограничено. Герман Гот попытается. Одно можно сказать твердо: операция «Винтергевиттер» в ее исходном виде провалена…

— Манштейн от командования мною отстраняется, — хрипло сказал Вицлебен. — Это позор. На командование группой армий «Дон» назначается генерал-полковник Франц Гальдер. Старый конь борозды не испортит — Гальдер отлично знает этот театр боевых действий,[30] не склонен к авантюрам, разумен и опытен. Полагаю, он выправит ситуацию, хотя бы и путем утери позиций на Кавказе и Волге…

* * *

У меня еще теплилась надежда — военные справятся. Обязаны справиться! Со своей стороны я, как канцлер, прилагал к тому все возможные усилия. В частности, пытался сломать прежнюю систему разработки и производства военной техники, во многом зависевшую от пристрастий и желаний фюрера, одновременно выстраивая новую, упрощенную и более работоспособную схему.

Генерал Гейнц Гудериан официально вошел в Имперский Совет по вооружениям как ведущий специалист в бронетанковой сфере и моментально выдвинул тезис «рациональности» — то есть никакого распыления сил на множество всеразличных проектов, разрабатывавшихся фирмами Круппа, доктора Порше и корпорацией «Хеншель Верке». В частности, приостанавливалась подготовка к выпуску в серию танка Pz.V «Пантера» — услышав, что в производстве будут задействованы более ста тридцати смежников, а стоимость одной машины превзойдет 117 тысяч рейхсмарок, Гудериан отстоял свою идею о максимальном наращивании производства Pz.IV, отлично себя зарекомендовавшего.