Проект «Изоляция»

Всё, купол остался за спиной, молчаливый проводник идёт вперёд. Бронетехника в окружении штурмовиков медленно вползала внутрь. Но майора всё больше беспокоило то, что на улице ни души, никого, окна плотно заделаны ставнями или зашторены, и никто не выглядывал, чтобы узнать, что за грохот. Или у них это в порядке вещей?

– Товарищ майор, – раздался в ухе голос Кота, да так неожиданно, что Молот вздрогнул, – все внутри, проход за нами закрыли.

– Это нормально, – ответил Мечислав, – не важно, здесь мы или нет, они обязаны и впредь беспокоится о своей безопасности.

– Мне кажется, что здесь что-то не то. Слишком тихо.

– Что чувствуешь? – тут же встрепенулся Мечислав.

– Ничего конкретного, – секунду подумав, ответил Дима. – Только странно всё. Тихо. Даже если переворот недавно был, ну, комендантский час введён, на улице появляются верные новому режиму войска. А здесь все как будто вымерли: ни гражданских, ни военных. Словно бури ждут.

– Всем внимание, – переключив канал на общую частоту для всех штурмовиков, приказал Мечислав, – не расслабляться. Здесь что-то не так. Смотреть в оба. Обо всём подозрительном докладывать командирам, а тем немедленно сообщать мне.

И буквально секунду спустя в гарнитуре раздался голос одного из разведчиков.

– Товарищ майор, здесь странное что-то. Обнаружены двое неизвестных, спрятавшихся в переулке, в руках метатели. Такое ощущение, что затаились и чего-то ждут.

Мечислав остановился и быстро надел шлем, который до этого держал на сгибе левой руки.

– Всем внимание, вероятное нападение.

Именно эти слова совпали с первыми выстрелами неизвестных бойцов. Сразу три капсулы, выпущенные из метателя, поразили танк. И из танка мгновенно заговорил крупнокалиберный станковый пулемёт.

Майор отпрыгнул в сторону и заметил, что его проводник целится в него из метателя. Короткую очередь разрывными реактивными пулями он дал почти в полёте. И все три попали в цель, разворотив парню правую сторону груди и оторвав руку.

Мечислав пытался разобраться в хаосе радиоэфира. Сейчас он слышал всё, шестьдесят человек говорило одновременно, приказы, мат, просто ругательства, поминание бога всуе, поминание девы Марии с матом, и много чего ещё.

Отовсюду трещали автоматные очереди и рвались капсулы, выпущенные из метателей. Недаром специалисты называют бой в городе самым сложным. Они правы: каждое окно – огневая точка, каждый дом – самостоятельный дот, а улица – линия обороны. В Чечне иногда, чтобы выкурить на свет божий пару окопавшихся духов, просто сносили дом.

Мечислав глянул на танк. Башня и правая сторона горели, но, видимо, без особого ущерба для брони и экипажа. Башня повернулась, пушка задралась на угол тридцать градусов и громко рявкнула, после чего верхний этаж дома перестал существовать с двумя боевиками, бившими оттуда.

Молот осмотрелся.

– Танкистам внимание! Дом справа от вас, три огневые точки, подавите их.

Грянул взрыв и ещё один дом разлетелся, засыпав обломками всё вокруг. Иногда майор задумывался: кто такой солдат? Защитник? Убийца? Освободитель? Угнетатель? Наверное, всё в совокупности, и Мечислав вывел для себя общий термин: Проводник Хаоса. Это суть солдата, там, где он находится – поле, город, пустыня, море – приходит в хаос, разрушается покой безмятежности, размеренная жизнь прекращается, уступая место хаосу, беспорядку. Но когда солдат уходит, всё возвращается на круги своя, обожжённое, изуродованное, но снова безмятежное и спокойное.

Именно это сейчас происходило на единственной улице внешнего города, принадлежащего клану Небесных соколов. Всё горело, даже то, что не могло гореть. Всё перестало быть в покое, в котором находилось, пока Мечислав и его бойцы не столкнулись с противником.

Он вскинул к плечу автомат и прошил насквозь стену ближайшего дома, откуда вылетали прожигающие бронекостюмы капсулы. Громкий крик подтвердил, что цель поражена. Грянул взрыв и это явно стрелял не танк.

Майор повернул голову, БТР, охваченный огнём, полыхал, добавляя ещё больше красок в царящий вокруг хаос, внутри него рвались боеприпасы, которые пробивали броню и летели в разные стороны.

Танк прекратил стрелять из пушки и теперь просто крошил всё из крупнокалиберного пулемёта.

Вскоре стрельба стихла. Молот вылез из укрытия и посмотрел по сторонам. Машины как стояли, так и стоят, только БТР, который чуть в стороне от остальных, продолжал гореть, превращая ночь в день.

– Кот, какие потери?

– БТР, – отозвался заместитель, – двое с ожогами, и больше ничего.

– Слава богу, – вздохнув с облегчением, произнёс Мечислав.

– Командир, она предала нас, – сквозь зубы произнёс Кот. – Можете меня расстрелять, но я так думаю.

– Не буду я тебя расстреливать, но пока мне не докажут, что это она сделала, я не поверю.

– Вот сейчас и спросите, – Кот подошёл к Мечиславу и указал в противоположную от купола сторону. Там посреди улицы стояла девушка, у ног которой лежала огромная рысь. А за её спиной стояли двадцать мужчин с метателями в руках.