Проект Х

— Договаривай, чего уж там. Я проиграл бой? — На миг я даже чуть повысил голос, но сам себя остановил и закончил полушепотом. — Враг сумел победить и если бы не ты, а следом и ясыги — то…

— Нет! Ты — победил, ведь враги твои повержены, а ты жив и в седле! — Прозвучал тихий, но полный яростной убежденности ответ. — Они просто не видят этого, но… Я… Мы с дедушкой сумеем убедить Куту.

— Хмм… Скажи мне лучше вот что. Если не всякий может принять дар, то почему Ердей дал мне сразу три шарика?

— Хранитель не ошибается. Значит, так было суждено. — Последовал короткий и уверенный ответ.

— Суждено? А если хранитель ошибется?

— Ты не понимаешь, Слав. Не хранитель решает, вручить дар или нет — он лишь выполняет высшую волю. А Господь не может ошибаться.

— Согласен. Значит, будем уповать на Промысел Его. Верно?

— Верно, — радостная улыбка на все лицо, словно я сказал именно то, что должен был. Ну и славно. А ведь я и сам верю в это — значит, не солгал ни в чем. Вот только что приготовит мне Кута?

— Слав, ты быстро поправляешься. Дедушка сказал — твоя душа и тело приняли кетас целиком, остался лишь дух. Ты на верном пути. Раны телесные быстро заживают. Посмотри, после вчерашней перевязки прошел день, а на коже только свежие шрамы, но и они со временем разгладятся.

— Вот как… буду как новенький? Молодой и красивый, как собака. — В ответ на эти слова Мадху, с умным видом слушавший наш разговор, довольно осклабился и тихонько тявкнул. — Да, красивый, почти как ты Мадху, — не смог удержаться и я от желания погладить пса по густой светлой шерсти. — Хорошая новость. Ну, спасибо тебе, Саш, а то еду в неизвестность, а тут оказывается столько всего важного. Только почему ты раньше не рассказал?

— Пришло время, и ты узнал, разве плохо?

— Логично. — Покладисто согласился я. — К слову, как сам Ердей?

— Ему лучше. Скоро совсем поправится. Мне пора, завтра мы доберемся до полевого стана ясыгов. Я верю — ты настоящий кетарай, ты справишься с любым испытанием. — И не говоря больше ни слова, Сашка, порывисто поднявшись, исчез в темноте. Следом, бодро тявкнув напоследок в подтверждение — мол, я тоже считаю тебя настоящим, держись веселей — ускакал и пес.

Значит, завтра проверка? Пусть будет так.

Подняли нас очень рано, вокруг еще царила непроглядная темень. Глянул на часы, которые показали восемь утра, но ведь я так и не перевел стрелки, а по моим наблюдениям, разница между омским и местным примерно три часа. Значит, сейчас всего-то пять утра. Круто. И куда интересно нас торопят? На пожар? Или что-то случилось? Елки, тоскливо вот так вслепую плестись по чьей-то указке, пусть даже и таких воинов как ясыги.

Заседлал Злодея, скатал и привязал одеяло, нацепил подвесную. Все, я готов. Дождавшись общей команды, сел верхом и двинулись. Темп ясыги задали высокий. Иногда даже приходилось поднимать моего скакуна в галоп. Так мы и неслись в темноте, не столько видя, сколь ощущая друг друга. В какой-то момент пришло осознание, что мир вокруг изменился. Ушли запахи смолы, хвои, подлеска, незримое, но такое мощное присутствие лесных великанов пропало, проницаемость горизонта, прежде нулевая, рассеялась. Возникли такие родные моему сердцу ароматы трав, полевых цветов, слегка горчащие, но такие сладкие и душистые, простор, широкое залитое звездами прозрачное небо с густой, полноводной рекой Млечного пути через весь космос. Мыс словно и летели в нем, посреди бездонной дали пространств. Потрясающее впечатление.

Постепенно начинался рассвет. С первыми же проблесками его, еще робкими, предваряющими появление самого светила, лишь небо на востоке высветлило, и оно, заголубев, развернулось во всю богатырскую, бескрайнюю степную ширь. Вокруг нас простиралась огромная, всхолмленная равнина, покрытая бесчисленными невысокими сопками и пригорками, поросшими высокой, доходящей до моего стремени, густой травой, через которую, как по морю, плыли наши скакуны. На травы легла роса и ноги, грудь и живот Злодея мгновенно намокли, заодно и мои сапоги покрылись влажной, холодящей пленкой. Освежающий эффект, ничего не скажешь. Я нагнулся и опустил руку, словно зачерпывая росу ладонью. Омыл лицо и словно вся сонливость пропала. Вдохнул полной грудью, и захотелось крикнуть во всю мощь легких от радости. Сдержался лишь в последний момент, вспомнив о ясыгах и заметив впереди белеющие острые рога одного из их скакунов.