Проект: Клон Гитлера

Не обошли награды и других участников работ. Софье тоже была выдана фантастическая по тем временам сумма в 10 000 червонцев с правом приобретения через Наркомат внешней торговли американского легкового автомобиля марки «Форд». В те времена автомобиль в личной собственности не имели даже самые преуспевающие дельцы-непманы. Да чего там говорить, если даже таксомоторов в середине 1920-х во всей Москве насчитывалось не более сотни машин. Прибавьте к этому количеству ещё столько же моторизированных экипажей, обслуживающих высших чиновников новой власти, и вы поймёте, как смотрелась на столичной улице молодая девушка в лёгком цветастом платье за рулём собственной ярко-красной автомашины. Даже постовые на перекрёстках частенько на всякий случай козыряли ей вслед, словно члену правительства. Софье было чрезвычайно приятно принадлежать к узкому слою новой аристократии, быть узнаваемой, популярной. Интервью с ней печатала комсомольская пресса, с подающей большие надежды аспиранткой заводили дружбу жёны первых лиц государства.

И, наконец, восходящую звезду советской науки стали регулярно приглашать на закрытые правительственные приёмы, куда допускались только представители новой элиты. Очень скоро Софья уже достаточно уверенно почувствовала себя среди кремлёвских небожителей.

Надо сказать, что революция кардинально изменила само понятие высшего света. Отныне для того, чтобы принадлежать к нему, уже не было нужды знать, что твоя фамилия внесена в бархатную книгу потомственного дворянства или уметь носить эксклюзивные вечерние платья и изъясняться с военным атташе иностранной державы на его родном языке. Достаточно было быть интересным человеком и иметь выдающиеся заслуги перед новой властью. Всеми этими качествами Шорт обладала.

И она наслаждалась своим положением. Вот это была настоящая жизнь! Впрочем, чтобы и в дальнейшем оставаться на вершине, необходимо было продолжать двигать собственную научную карьеру в гору. В это время Софья уже перешла работать в лабораторию Фогта, по его личному приглашению. Збарский посчитал такой шаг своей любимой ученицы за предательство и объявил, что более не желает её знать. Но Софья продолжала руководствоваться девизом детства, что спокойную и приятную жизнь себе надо заслужить. А ради успеха надо чем-то жертвовать. Фогт обещал помочь ей с получением профессорского звания и собственной лаборатории, и этого было более чем достаточно для того, чтобы сделать на него крупную ставку. Между Софьей и 54-летним немецким учёным уже вовсю разворачивался бурный роман, Фогт даже собирался просить развода у оставшейся на родине супруги.

Трудно сказать, любила ли немца Софья. Скорее, она была ослеплена сиянием авторитета общепризнанного корифея. Фогт не был красавцем-мужчиной: росту он был невысокого, лысоват, с небольшим брюшком. Впрочем, девушка отдавала должное хорошим манерам своего нового научного покровителя, его умению с большим вкусом, дорого, но не броско одеваться. Но главными достоинствами Фогта были его богатство и высокое общественное положение. Эти качества решительно перевешивали в глазах Софьи почтенный возраст её избранника и отсутствие в его облике внешней привлекательности.

Они сблизились на квартире у Наркома просвещения Луначарского. Эта просторная квартира в тихом московском переулке являлся центром притяжения для творческой и научной интеллигенции. Обстановка здесь была довольно демократичная. Луначарский слыл у богемы большим либералом. Он ласково принимал измученных революционными потрясениями художников, мягко уговаривал их по-хорошему писать о советской власти. Разговоры в «салоне» Луначарского велись свободные, без оглядки на переодетых агентов спецслужб; на столах всегда в изобилии была представлена первостатейная выпивка и закуска: свежая осетрина, огромные миски с икрой, сыры, ветчина, фрукты, вино, коньяки.