Проект "Лузер"

— А что, есть еще какие-то варианты?

Они поднялись в кабинет. Осипов отпер сейф и заглянул внутрь. Поднял на Стогова удивленное лицо. Потом еще раз заглянул внутрь сейфа.

— Где она?

— Кто?

— Шутки шутишь? Шпага, говорю, где?

— Должна быть в сейфе. Утром я ее сам туда запирал.

Стогов отодвинул капитана и заглянул внутрь. Полка, на которой еще утром лежал полиэтиленовый пакет со старинным клинком внутри, была пуста.

13

И вот тут мы можем вернуться к телефонному звонку, который был совершен накануне поздно ночью. Человек, лица которого в той темноте разглядеть вам бы все равно не удалось, достал из кармана только что купленный на рынке дешевый телефонный аппарат, вставил в него симку, приобретенную на вымышленную фамилию, и набрал номер. Голос у него был тихий, а имен во время разговора он старался не называть.

— Узнал меня? Это хорошо, что узнал. У меня к тебе дело. Нет, по телефону нельзя. Это очень серьезное дело и я хотел бы обсудить его лично. И чем скорее, тем лучше.

Человек послушал, что ответит ему собеседник и, не прощаясь, положил трубку. После чего вынул симку из аппарата, сломал пополам и выкинул. Через час, на другом конце города он точно так же выкинул и сам аппарат.

Если бы вы стояли рядом и могли видеть, как он это делает, вас, наверное, удивила бы его правая рука: на ней не хватало указательного пальца. Вернее не то, чтобы палец отсутствовал полностью, одна фаланга все-таки сохранилась, но вот двух верхних фаланг у пальца не было. Это впрочем, почти совсем не мешало мужчине, лица которого мы так и не разглядели. Выкинув телефон, он вернулся в машину, правой (искалеченной) рукой повернул ключ зажигания, потом той же самой рукой ловко щелкнул зажигалкой и только после этого нажал педаль газа.

На переднем пассажирском сидении, справа от него, лежала завернутая в полиэтиленовый пакет старинная шпага с тяжелым золоченым эфесом. На эфесе был изображен пузатый человек в монашеском плаще и два перекрещенных клинка.

Эпизод второй Дело о потерянной голове

1

19 сентября.

16 часов 52 минуты.

Комната для допросов

В комнате явно не хватало освещения. Крашеные в мутное стены, ободранный стол, а у человека, который сидел за столом, на лице было небольшое родимое пятно. Слева на виске: будто кто-то слегка мазнул его кистью, вымазанной фиолетовой краской.

— У вас здесь хоть курят?

— Вообще-то нет. Но ты кури.

Вести протокол досталось, как обычно капитану Осипову. Тот выложил перед собой несколько шариковых ручек, быстро заполнил шапку (дата, время, паспортные данные, адрес по прописке) и приготовился писать дальше.

Мужчина с родимым пятном долго пытался вытащить сигареты из кармана. Вытащить не удавалось: на запястья у него были надеты металлические наручники. Майор сидел ровно напротив и с интересом наблюдал: вытащит или нет? Помочь он даже и не пытался. Слева от майора сидел Стогов, а еще левее — фифочка-блондинка из Управления, которая сегодня весь день инспектировала их отдел. Ногти у нее были выкрашены в ярко-красный цвет, и вообще маникюр был просто отличный, но это было единственное, что хоть как-то выдавало в фифочке женщину. В остальном, — просто еще один проверяющий офицер из Управления. Непроницаемое выражение лица. Слишком прямая осанка. Рубленые фразы. Чересчур внимательный взгляд. Головная боль в чистом виде.

Потом задержанный все-таки прикурил. К потолку поползла струйка дыма, — будто небольшое деревце, почти без веток. Майор задал первый вопрос. Задержанный в ответ только усмехнулся. Затянулся еще раз и только после этого стал отвечать. Голос у него был хриплый.

— Говорят, в Африке это средство используют уже тысячу лет. Причем, никакого культа вуду в этом нет, — все просто как аспирин. Пьешь бульончик перед сном, и проблемы, считай, решены. Жена будет в восторге до самого твоего восьмидесятилетия. Я не помню, с чего в тот раз зашел разговор, но он все время кричал, что это единственное средство. Не знаю, где он этого бреда нахватался.

— Он вам сам об этом рассказал?

— Сам, или не сам, — проверить-то все равно не получится. Голову ему срезало, как курице на птицефабрике. Я когда увидел, сам не поверил. Обернулся на грохот, а Валеркина башка уже катится по коридору. Только ушами за пол задевает.

— То есть вы признаете…

— Да ничего я не признаю! Чего вы на меня эти браслеты напялили? Началось-то все, считай, с шутки. А когда мы стали понимать, что ситуация выходит из-под контроля, останавливаться было уже поздно. Потому что я обернулся, а Валеркина голова катится по коридору.

Он потушил сигарету в пепельнице и откинулся на спинку стула.

— А главное, я до сих пор не могу понять, как этот ваш умник обо всем догадался? Потому что мы ведь все были уверены, что концов тут никто не найдет. Потому и не стали убегать, когда вы в нашу сторону направились. Вот скажи, как ты догадался, а?