Проект "Лузер"

А потом до него дошло. И он даже успел крикнуть: «Держитесь!». Но было поздно. Волна ударила в последний вагон и смяла его, будто пустую консервную банку, а предпоследний вагон развернула поперек тоннеля, и только поэтому сила удара не опрокинула весь состав целиком. Их вагон был вторым от начала, но даже в нем на пол посыпались стекла, а пассажиров сбило с ног и разметало. Сверху на майора рухнула тяжеленная тетка. Она была толстая, мягкая, но упала крайне неудачно, и он крепко приложился затылком об пол и успел нахлебаться грязной воды. Вода вытекала из носу, и из ушей и вообще отовсюду… или это была не вода, а кровь?.. черт ее разберет в этой темноте… подняться на четвереньки ему удалось только с пятой попытки, а что делать дальше, он не понимал. Просто стоял на четвереньках и мотал окровавленной головой.

Он, наконец, идентифицировал этот звук: где-то далеко вода прорвала стенки тоннеля и теперь обрушилась на их состав. Миллион тонн воды, несущейся по тоннелю со скоростью локомотива. Ей было не вырваться из тоннеля, этой воде, и, выдавливая воздух, она просто сметала все на пути. Несколько лет назад они с женой ездили в круиз по Скандинавии и в Стокгольме ходили в парк аттракционов. Там на американских горках он уже слышал похожий вой. Вагонетки въезжали в пластиковую трубу, а потом под визг девушек выезжали наружу — все в водяных брызгах. Только в тот раз это было не всерьез, просто, чтобы пощекотать туристам нервы. А здесь он стоял на четвереньках на полу вагона метро, вокруг была полная тьма, со лба на глаза стекала кровь (или все-таки это была вода?) и что делать дальше он не имел ни малейшего понятия.

Где-то впереди послышался звон стекла. Майор поднял лицо, и первое, что увидел: в том конце тоннеля был свет. Тусклый, такой, что не прочтешь даже крупно набранный заголовок газеты, но свет. Он попытался встать на ноги, чтобы броситься к этому свету, но снова упал, и кто-то наступил ему на поясницу. В голову почему-то пришла мысль насчет того, что плащ после всего этого будет не отстирать. Он снова попытался встать и хоть немного приблизиться к спасительному свету.

Поток воды, пронесшийся по тоннелю, буквально вытолкнул их вагон на станцию. Как оказалось, состав не доехал до нее каких-то метров сорок. В тоннеле потоку было тесно, зато, добравшись до станции, он умерил прыть, перестал крушить все, до чего дотягивался, и закрутился миллионом водоворотиков. В первом вагоне мужчины отжали двери вагона и уже повыскакивали на платформу. Все одновременно кричали, махали руками, задирали над водой портфели и сумки.

Вагон, в котором ехал майор, шел следующим, и в нем двери заклинило намертво. Наружу пассажиры стали выбираться через разбитые окна. Из рам торчали опасные осколки, но выдернуть их никто не догадался. Прямо перед майором мужчина в светлой куртке, высоко задирая коленки над водой, подбежал к окну, всем телом оперся о раму, чтобы перекувырнуться через нее, и куртка его тут же окрасилась в цвет крови, а мужчина вывалился наружу, будто кулек, — всем телом.

Позже майор так и не смог вспомнить, действительно ли он крикнул, чтобы все отошли в сторону, он сейчас вытащит осколки, или этот крик звучал только внутри его головы. Сзади напирали тяжелые и мокрые тела пассажиров. Он протянул руки к осколкам, но его тут же третий раз кувырнули, да так, что к окну было больше не подобраться. Единственное, что он чувствовал, это острые колени и локти. Они были везде и не давали ему ухватиться за осколки стекла, чтобы расчистить путь наружу. Он собирался, как обычно, всем помочь: сделать то, что умел и спасти тех, кому нужна была его помощь, да только напирающие тела не желали быть спасенными. Они давили на него, заражали паникой, лишали сил и не давали сделать ничего.

«Бляяяядь!» — закричал он что есть силы и больше не пытался вынуть острые лезвия. Забравшись на сидение, он кулаками и локтями расчистил себе дорогу и просто выпрыгнул наружу. На надежную платформу. Туда, где он будет жив. А все остальные, копошащиеся, мокрые, охавшие, когда он бил их большими кулаками, остались внутри вагона.

Воды снаружи вагона было уже выше колен. Прыгнув, он не удержал равновесия и окунулся-таки с головой в грязную, непрозрачную воду. А когда нащупал пол под ногами и попробовал встать, то снова чуть не свалился: кто-то крепко держал его за шиворот. Отфыркиваясь и пытаясь нащупать хоть какую-то опору, он задрал голову и первое, что увидел, — перекошенное лицо капитана Осипова. Тот пытался оттащить его в сторону от края платформы.

— Отпусти! Да отпусти ты! Задушишь!

Осипов тяжело дышал и явно не слышал, что он ему говорит. Майор коротко ударил его, не глядя, куда придется удар, и только после этого смог, наконец, подняться на ноги. Половина ламп на станции не горела, а те, что горели, давали слишком мало света. Но тут, снаружи, можно было хоть что-то разглядеть, не то, что внутри вагона. Майор привстал на цыпочки и вытянул шею, но разглядеть, работает ли эскалатор, не мог.

Осипов стоял рядом и тяжело дышал.

— Пошли!

— Куда?