Проект "Мессия" (СИ)

Дома ждала тишина, тень и холодный лимонад. Домоправительница, тётушка Ринайя, увидев их, запыхавшихся, всех в пыли, лишь покачала головой и приказала явиться на обед в пять. Старый, одноглазый Феррис, охотничий цай, растянувшись, лежал у камина, положив огромную косматую голову на лапы.

Каттери искупалась, переоделась, достала уголь и бумагу, и теперь сидела перед мольбертом спиной к двери.

Келли же сначала демонстративно ушла к себе, но через час ей стало скучно, и она тихо прокралась в комнату Каттери.

— Я тебя слышала когда ты ещё на лестнице была, — сказала айя и улыбнулась этой неуклюжей попытке. Келли часто проверяла ее, пытаясь застать врасплох.

— Ну и ладно! — сказала Келли и громко захлопнула дверь. Намереваясь отчитывать её, Келли всегда ходила по комнате, как взрослая, заложив руки за спину.

— Вот рассердится мэтресс и снова отправит нас в ссылку в тот каменный мешок в Найбе. Одни камни, сырость, вонючие болота и четыре часа хода до приличной лавки. И этот ветер, от которого я спать боялась, будто огненные геенны воют, призывая Саатару.

— Это не ветер, это брачный крик изырги, они размножаются на болотах. Для ученицы академии ты невероятно примитивна. Почему ты до сих пор веришь в эту ерунду? Геенны! Саатара! Сколько раз можно говорить! Все это выдумки, Келли!

— А как же тогда твоё зрение? Ты знаешь то, чего никогда не видела!

— Это Творец, он все видит и все помнит, но он не бог, он — машина. Древо — источник энергии, а ступени эо, уровни восприятия её потоков. И я слышу эти потоки, так Творец говорит со мной. Помнишь, как ты мне сегодня в деревне описывала, как выглядит кулус? Так и Творец помогает мне знать о том, чего я не вижу.

— Творец-машина? Как ты можешь такое говорить! — Келли оглянулась на дверь, не подслушивает ли Джосси, но Каттери точно знала, что в коридоре никого нет. Во время таких разговоров её всегда накрывала волна разочарования. Каттери никак не могла взять в толк, почему к ней приставили именно Келли. В наказание? Или Дом Аринэ просто избавился от младшей дочери, которая умом не вышла.

— Это, Келли, настоящая история нашего мира, — сказала Каттери и тяжело вздохнула.— Творец — машина, а Вестники — обычные люди, две женщины и трое мужчин, которых Изначальные спасли после крушения корабля и пустили внутрь Предела. Холодный и мёртвый Алькаан тогда принадлежал только избранным детям Творца — инкероа! Изначальные создали все условия для людей, запустили Атмосферные станции и Сеятелей в океане.

Келли закусила губу, наклонила голову к плечу и нахмурилась. В комнате воцарилась напряжённая тишина. Каттери слышала тяжёлое дыхание и спиной ощущала жар, идущий от наследницы дома Аринэ. Келли думала и пыхтела, но спорить не пыталась. Наконец, она подошла и склонилась над треногой мольберта, перед которым сидела Каттери.

— Ты рисуешь эту тварь? — спросила Келли, пытаясь сменить тему разговора. — Что ты в нём увидела?

Каттери отложила уголь, которым до появления Келли сделала набросок. Мысленно она все ещё искала решение, как показать свет, исходящий от птицы, который видела только она.

— Я коснулась его сознания, и знаешь, он очень умный. А ещё ему больно, как и мне.

Каттери вытерла руки тряпкой и твёрдо сказала:

— Келли, завтра мы идём в лес.

— Нет, нет, и нет! — закричала Келли и выпрямилась. — Ты опять затеяла какую-то пакость, за которую мне влетит. Заметь — мне!

— Спорим, я найду яйцо кулус? Сейчас ринну, самый сезон, — сказала Каттери.— Кулус обычно прилетают на северный склон заброшенной каменоломни.

— Пфф! — громко сморщила нос Келли. — Собираешься лазать в гнезда лавочника и ощупывать все яйца? Если ты не слышала Ката, то мальчишки из деревни тоже лазают на склон каменоломни. Один там и остался, сорвался вниз в старую шахту.

— Они не знают, как отличить одно яйцо от другого, а я знаю!— сказала айя. — Спорим?

— Бергий нас уже один раз поймал, — шепчет Келли, но очевидно, что она сдалась, ее эо полыхало всеми цветами азарта.

— А теперь не поймает! — улыбнулась Каттери.

Все началось с того, что она поспорила с Келлианой, что найдёт яйцо птицы кулус, но вместо яйца, она нашла вылупившегося птенца и тот её укусил.

Она помнит пряный сухой воздух леса, шершавую кору дерева, как Феррис рычал и кидался, не в силах порвать цепь. Как Келли сначала плакала, а потом выла, держа её на руках. Было что-то ещё, но она не помнит. Кто-то кричал. Её долго несли, в темных, кровавых сумерках соты. Она чувствовала свет красной луны на своей коже, как ватное одеяло. Страх вытеснял боль. Тогда она думала не о том, что умрет, а том, как разозлится отец и что Келли будет виновата. А потом она почувствовала кожей яркую вспышку и лес пропал. Пропал запах и звук. Мир канул в тишину. И тогда она открыла глаза и увидела.

Терранс лен Валлин