Проект N

– Хорошо. Да, кстати, я могу взять тебе справку из полиции для работы. На сегодня и на завтра. Так что, отдохни, а в понедельник с новыми силами жду тебя на работе.

– Спасибо! Отдохнуть бы мне не помешало. Ты настоящий друг.

– А как же! Ладно, позвоню тебе завтра. Пока!

– Пока.

Иришка просто клад, хоть и немного взбалмошный. Теперь можно будет спокойно отдохнуть у родителей. Я не хочу сейчас оставаться одна, да и мама меня одну не оставит.

Становилось темнее и холоднее. Я куталась в куртку, застегнулась до самого подбородка и наткнулась на маленький талисман. Я повертела камешек перед носом – серый, обычный камень, с дырочкой посередине, в которую вдет черный шнурок. Неужели, он действительно способен скрыть мои способности от чужих глаз? Вернее, чужих навигаторских способностей? Я сформировала в ладони энергетический шарик – мягкий, теплый, и не скажешь даже, что он взрывается. Я взмахнула рукой и отправила шар в поле через шоссе. Раздался взрыв, земля взметнулась ввысь, как от удара ручной гранаты. Во дворах залаяли собаки. Я вжалась в железную остановку. Еще не хватало, чтобы меня кто-нибудь из людей заметил. Вдалеке сверкнули яркие огни – по шоссе мчалась машина. Я сразу достала телефон и набрала мамин номер:

– Вы где?

– Едем, – ответила мама.

– Вы видите впереди металлическая остановка с вывеской?

– Ну, вроде бы, да, похоже.

– Я вас вижу! Я на этой остановке!

– Ох! Ну, наконец-то нашли! – выдохнула мама. – Если бы не навигатор, который ты отцу на день рождения подарила, я не знаю, как бы мы искали эту «Ольховку».

Папина девятка подъехала к остановке, и я быстро залезла на заднее сидение. Папа развернул машину и поехал обратно. Мама повернулась ко мне и, рассмотрев меня, спросила:

– Может, в полицию?

– Нет! Со мной все хорошо, он меня не тронул, не успел, я же говорила.

– Угу, а чего ты такая чумазая?

Я машинально потерла лицо и поправила волосы. Достала из волос пару веточек и листьев. Потом попыталась рассмотреть себя в зеркало дальнего вида. Папа взглянул на меня в зеркало и этого взгляда хватило, чтобы понять, как он злится. Как будто я в пятнадцать лет без спроса пошла на дискотеку, и ему пришлось отбивать меня от стаи разгоряченных парней. Папа, что сказать.

Я была действительно чумазая – лицо в пыли, на виске небольшая шишка. Я невзначай накинула на нее побольше волос, авось мама не заметит.

– Когда нас кто-то заметил, – ответила я, наконец, маме. – Он столкнул меня в овраг, а сам уехал…

– Ты ничего не сломала?

– Нет, я в порядке, – и машинально потерла шишку. Мама это заметила, поэтому я сказала:

– Похоже, головой обо что-то ударилась.

– Тебя не тошнит? Голова не кружится?

– Нет.

– Ну, может, все-таки нет сотрясения.

Папа сжал руль и пульнул в меня устрашающим взглядом через зеркало заднего вида. Этот взгляд заставил меня съежиться, как нашкодившего ребенка.

– И что, – строго начал папа. – Он ничего не успел сделать? Совсем ничего?

– Совсем ничего, – пискнула я.

Что-что, а папу я боялась больше всяких верзил.

– И ты целый день, с самого утра, провела в лесу?

– Я ударилась головой и, наверное, отключилась…

– А он просто уехал? – папа продолжал допрос.

Я поняла к чему он клонит. Щеки запылали, но я ответила:

– Я очнулась одетая, никаких следов, что он что-то со мной сделал – нет. Он столкнул меня в овраг и уехал – все.

Мама боялась влезать в разговор. Папа у нас авторитет, но за меня мама была готова вступиться. Сейчас она искоса посматривала на папу, выбирая удачный момент. Папа встряхнул головой:

– Он знает, где ты живешь, знает, где работаешь. Поймал тебя возле дома, привез в лес, столкнул в овраг и уехал? И побоялся вернуться? Ты это хочешь сказать?

– Ну, наверное, да, побоялся, – как можно спокойнее ответила я. Может, это была плохая идея, пожить у родителей до понедельника?

– И ты не хочешь его искать? Ты его знаешь?

– Нет.

– Почему тогда заступаешься?

– Я просто не хочу лишних проблем, – взорвалась я. – Я знаю, что он не станет меня искать. Это была случайность!

Папа снова тряхнул головой, нервно улыбаясь, и замолчал. Я тоже молчала. Если он снова начнет докапываться – я уже не знаю, что говорить.

– Куда тебя везти? – строго спросил папа, когда мы въехали в город.

– К нам, конечно, – сказала мама.

– Ну, нет уж! Пусть сама скажет, куда ее везти, – язвительно произнес папа.

У меня на глаза наворачивались слезы. Как он может? Его дочь чуть не погибла, а он вот так…

– Боря, – сказала мама тихо. – Ну, что ты говоришь…

– А что я сказал? Я спросил, куда ее везти. Я ж не знаю, что это за хмырь был. Может, это ее новый ухажер. Мы ж о нашей дочери не знаем ничего – как она живет, с кем она живет. Ушла к себе, и про нас совсем забыла…

– Боря…

– Что?

Папа сорвался. Он очень переживал за меня, я это знаю. Но у него включился защитный механизм от стресса, и он начал обвинять в моих бедах меня саму. Хоть я это и понимала, было очень обидно. Я старалась скрыть слезы. Мама смотрела то на меня, то на папу, и у нее на глаза тоже слезы наворачивались.

– Олесенька, – наконец, сказала она. – Поехали к нам, я тебя супчиком вкусным накормлю…