Проект Новороссия. История русской окраины

Как уже говорилось, во многом это было следствием геополитического положения Украины (Южной Руси) как буферной территории. Но была и другая причина, весьма тесно связанная с первой. Казачество, во главе с Хмельницким захватившее власть на части Украины, воспринимало себя как привилегированное этносословие. Основная масса южнорусского народа, и прежде всего селяне, считалась окружением гетмана извечно зависимым, тяглым населением, частичная гибель которого неизбежна и восполнима.

После заключения казацко-польского перемирия уже с согласия Яна-Казимира татары по дороге в Крым захватывали в рабство тысячи малороссов. До этого такая же участь постигла тысячи, если не десятки тысяч, поляков и евреев. К тому же, из-за огромных разрушений начался голод, от которого умирали десятки тысяч людей.

Таким образом, уже первый период украино-польской войны, несомненно справедливой и освободительной для южнорусского населения, позволил не только возродить государственность, но и принес огромные жертвы.

И такой итог начавшейся войны был неотвратим. Внутреннее противоречие Речи Посполитой быстро приобретало не только международный, но и межцивилизационный характер. И это было глубоко закономерно и только подтверждало тот неоспоримый факт, что Украина (Южная Русь) являлась буферной территорией. В этом заключалась ее роль в мировой истории, периодически превращавшаяся в трагедию.

Итак, начало и сам ход казацко-польской войны, изначальное присутствие в ней мусульманского фактора в лице Крымской орды как союзника и даже сюзерена Хмельницкого уже предопределяло чрезвычайную жестокость борьбы, широту принимавших участие в ней сил.

В целом, события 1649 г. обозначили три силы: татар как силу мусульманской цивилизации, Речь Посполитую как европейский регион, проникший в Евразию, и собственно Малороссию во главе с гетманом Богданом Хмельницким. Причем особенно важно подчеркнуть, что возникшая Гетманщина боролась как раз с европейским государством, причем в союзе с силами мусульманской цивилизации и даже под их покровительством. Этот факт совершенно однозначно свидетельствует о буферном характере воссозданной и пытавшейся самоопределиться южнорусской государственности и ее политической элиты, которая тоже еще формировалась.

Но вместе с тем, как сам Хмельницкий, так и окружавшая его южнорусская военная и церковная элита сразу же заявила о себе как о преемнике южнорусской княжеской государственности и власти. Об этом однозначно свидетельствовал акт въезда в Киев Богдана Хмельницкого.

Закономерно, что, возникнув вдруг, южнорусская государственность сразу оказалась перед необходимостью искать союзников, и вообще определить свое место в окружающем ее международном политическом континиуме. Неудивительно, что объектом политических контактов Хмельницкого стали практически все соседние государства и более отдаленные возможные союзники. При этом, весьма сложное и тяжелое внутреннее и внешнее положение воссозданной южнорусской государственности порождало хаотичность в ее внешнеполитической деятельности.

Сложное геополитическое положение Украины, находившейся между мусульманской и европейской цивилизациями и Россией как Евразией, а также на границе с Балканским регионом, с одной стороны позволяло выбирать союзников и менять их (до смерти Хмельницкого). Но с другой стороны, существовала серьезная опасность превращения южнорусской территории в арену борьбы крупных государств: Польши, Османской империи, России и даже Швеции. В дальнейшем эта угроза стала реальностью, усилив внутреннюю дезинтеграцию и породив «Руину».

Зборовский договор не означал, что Южная Русь перешла к миру. Внутреннее положение было тяжелым. Голод, гибель населения, прогрессирующее разрушение структуры семейных земледельческих хозяйств, слабость государственного аппарата, неразвитость системы налогообложения, необходимость содержать весьма большую армию толкали гетмана к активной внешней политике. В частности, к подчинению и ограблению более слабых соседей. Так, в 1650 г. Хмельницкий активно вмешивается в дела Молдавии, которая, как и Украина, была буферной территорией между оккупированным Османской империей балканским регионом и Польшей.

Другими словами, в условиях начавшегося разрушения структуры семейных хозяйств армия должна была частично кормить сама себя, что она и пыталась делать. Эта милитаристская черта гетманской государственности вскоре превратится в ее основной признак, но существовала изначально, проявившись уже в начале восстания в разгроме польских и еврейских поместий и городов и захвате ценностей. Затем, во вторжении в Молдавию и Белоруссию, где также захватывались продовольствие и различные вещественные богатства. Наконец, в стремлении проникнуть в глубь Польши с целью захвата добычи.