Проект «Новый Эдем» [СИ]

А Кондр бы вернулся, с превеликим удовольствием. Но ведь эти идейные завопят: «Не будем из-за тебя машину гонять. Хочешь ‒ топай на своих двоих. Никто тебе не держит. А мы дальше желаем, на подвиги во имя человечества». Вот хотя бы ещё пацан согласился, но ведь он тоже в герои желает. Весь в сестрёнку, мелкий, а такой же заносчивый.

Кондр неприязненно глянул на Диньку, хотел и на Фео, но вовремя опомнился. Если на неё смотреть, неприязненность медленно исчезает, появляются другие ощущения. Совсем другие.

Над лагерем опять повисла тишина. Вроде всё решили. А что теперь?

‒ Давайте поскорее уйдём отсюда. Подальше.

Каждый об этом думал, но выговорить вслух решился только Марк. Никто не откликнулся, не высказал согласия, все просто сразу начали собираться. А ведь перед привалом думали, что сил на новый переход не хватит, но тут рванули почти бегом. Если рядом такой большой перепад высот, наверняка, и горы тоже близко.

Глава 12. Ожидание рассвета. Иви

Далеко уйти не удалось. Поначалу слишком поспешили и быстро выбились из сил. Но вроде уже и время подсказывало сделать новый привал, солнце клонилось к закату. Разговоры по-прежнему не клеились, обменивались минимумом фраз, только по делу.

Иви сидела перед костром. Огонь одновременно притягивал и пугал. Смотреть на него можно долго, пламя переменчиво и красиво, греет, но вспыхивая сильнее вдруг обдаёт жаром, злым, обжигающим.

‒ А где Марк? ‒ спросил кто-то. Голос девичий. Кажется, Регинин.

Иви не видела, кто говорит, а на слух не очень-то различала. Девичьи голоса становились похожими, когда в них появлялись страх, тревога или подозрительность: высокими, резкими, звенящими. В общем, истеричными и раздражающими. Напрочь лишёнными индивидуальности.

‒ Прогуляться пошёл, ‒ нехотя буркнул Кондр.

‒ В смысле? ‒ теперь уже влез Герман. ‒ До ближайших кустов?

‒ Без понятия, ‒ огрызнулся Кондр. ‒ Я и его обязан пасти?

‒ А, по-моему, его давно уже нет, ‒ опять заметил кто-то из девушек.

Точно Регина. Иви как раз развернулась и успела заметить, что говорила именно она.

‒ Решили же далеко не отходить от лагеря, ‒ праведно возмутился Пак. ‒ Тем более в одиночку

‒ Я пойду, поищу, ‒ Иви поднялась, поймала короткий острый взгляд Тория, который вроде бы спрашивал: «Пойти с тобой?»

Нет, ерунда. Показалось. Торий ревностно оберегал своё одиночество, свою избранность. Не позволял вмешиваться в собственные дела и честно сам никому не навязывался. Даже, когда в его участии нуждались. Но Иви всё равно отказалась бы от его помощи. Как и от помощи Пак. Тот было дёрнулся, но Иви остановила его взглядом. Он понял без слов и не решился возразить.

Ну что она, маленькая слабая девочка, чтобы бояться бродить по этому миру в одиночку? У неё достаточно подготовки даже для самой непредвиденной ситуации. Но в данном случае ничего непредвиденного ожидать не приходится. Ну разве нападёт стая бабочек, но от них можно легко отмахнуться рукой. А то, что с Самиром произошло ‒ несчастный случай. Иви не собирается лазить по труднодоступным местам. Но всё равно она продвигалась по лесу осторожно, осматривалась по сторонам.

Ярко-оранжевое пламя полыхнуло между деревьев, ослепило на мгновенье. Иви напряжённо замерла.

Что там? Неужели пожар? Но дыма нет. И запаха гари не чувствуется. А он бы далеко разошёлся, даже в лагере чувствовался бы. И ещё шум стоял бы, специфический: гудение, треск. Если огонь большой. А здесь ничего, кроме бьющего в глаза света. И оттенок его менялся: жёлтый, оранжевый, красный.

Это не пожар, это закат. Вот такой: наполнивший мир своим волшебным светом, раскрасивший в непривычные тона и небо, и облака, и деревья, и траву, и землю, отразившийся в зеркальной водной поверхности и потому умноженный в своей интенсивности в десятки раз.

В городе такого не увидишь. В городе солнце проваливается за дома, словно падает в бездну, а электрическое освещение вытесняет естественные краски.

Иви застыла заворожённо, тоже наполняясь сказочным сиянием и почти забыла, зачем сюда шла, и сидящего на берегу Марка заметила не сразу.

Река или озеро ‒ не так уж и важно. Неподвижная ровная гладь полыхала закатным огнём, и одинокий человеческий силуэт тоже казался объятым пламенем, но не сгорал. Не сгорал… А солнце медленно тонуло в воде, цвета постепенно теряли насыщенность и яркость, но сдержанная нежность пастели была не менее прекрасна. По-прежнему захватывало дух. А одинокий силуэт вносил в величественность пейзажа нотку трогательной хрупкости.

Иви двинулась вперёд, приблизилась к Марку неслышно. По крайней мере он ничего не заметил, не шелохнулся, так и смотрел прямо перед собой, на уходящее за горизонт солнце. Иви хотела тронуть Марка за плечо, чтобы сообщить о своём присутствии, но не решилась. Он же, наверняка, испугается, вздрогнет от неожиданности. Не вязалось это с настроением момента. Хотя Марк и заслужил встряску. Исчез, никому ничего не сказав, и не торопился возвращаться, нисколько не задумываясь о том, что остальные могут о нём беспокоиться.

‒ Ты… ‒ негромко начала Иви.