Проект «О.З.О.Н.»

Зубр терпеливо молчал, справедливо полагая, что иной раз тишина важнее слов. Расчет оказался верным. Внезапно в глазах Репса появился задорный блеск, на губах заиграла победная улыбка. Он подбоченился, гордо вскинул голову и, словно ведущий боев без правил, заговорил, растягивая окончания и меняя интонацию голоса:

– Встречайте действующего, никем не побежденного чемпиона Советского Союза в гонках на грузовиках: великого и могучего Репса-а-а-а! Та-та-та-там! Столько лет прошло, а я как сейчас помню победное лето девяностого. Тот золотой финиш в Сочи, толпу журналистов и зевак, окруживших мой «КамАЗ», улыбки и поцелуи женщин. Видел бы ты, как они совали мне в руки бумажки с адресами и телефонами. Я был тогда всем нужен, и ты не представляешь, как это здорово – снова испытать подобное чувство незаменимости. Спасибо тебе, Зубр.

– Ну, если кого здесь и надо благодарить, так это тебя. Без твоего колесного монстра вряд ли бы эта экспедиция состоялась. Как у тебя с горючкой? У нас в закромах есть соляра, правда, осталось не так много, и мы бережем ее на черный день, но для такого дела сотней литров поделимся. Считай это оплатой за твои услуги.

Репс помотал головой. Зубр расценил это как несогласие со столь низкой ценой.

– Двести литров, – сказал он. – Больше нам не потянуть.

– Ты не понял. Я работаю без предоплаты. Топлива больше половины бака есть, на дорогу с лихвой хватит. Вот вернемся с ходки, тогда со мной и рассчитаешься. Сколько сгорит соляры, столько и возьму, мне лишнее ни к чему. Лучше дай нам с Матюхой пропуск на поверхность.

В глазах Зубра промелькнула тревога.

– Да ты не боись, не убежим, – усмехнулся Репс. – Машина, она как женщина: любит ласку и заботу. Надо подготовиться к поездке. Тут хоть и недалеко, лишний раз проверить технику не повредит.

– Дело говоришь, – уважительно покивал комендант. – Но я пропуск писать не буду. Лично вас до шлюза провожу. Считайте это знаком уважения с моей стороны.

Зубр проводил Репса с Матюхой к раздевалке, где для них, по его распоряжению, были приготовлены шкафчики с защитной одеждой. Подождал, когда они облачатся в комбинезоны, и повел к выходу на поверхность.

Стуча подошвами башмаков и чавкая резиновыми бахилами, троица приближалась к шлюзу. Упираясь руками в колени, дед Андрей попытался встать.

– Сиди, – махнул рукой комендант. – Сам открою.

Зубр снял с вешалки черный, отливающий глянцем плащ. Пока Александр Семенович одевался, Репс с Матюхой вытащили из подсумков противогазы, закрыли лица пахнущими резиной и тальком масками и стали похожи на лысых лемуров с хоботами. Стоя чуть в стороне от деда Андрея, они сквозь круглые стекла очков наблюдали за комендантом. К тому времени тот тоже надел на голову фильтрующее воздух устройство и теперь поворачивал штурвал, выводя ригели из пазов.

Створки внутренней гермодвери разошлись в стороны. Комендант махнул затянутой в трехпалую рукавицу рукой и первым скрылся в коридоре шлюза. Репс и Матюха проследовали за ним.

Когда они приблизились к Зубру, тот повернул привод запорного устройства и, прежде чем открыть выход в отравленный радиацией мир, глухо пробубнил:

– Как закончите, трижды постучите арматурой по двери.

Репс показал большой палец. Комендант кивнул в ответ и открыл наружную гермодверь.

Тем временем Кузьма вовсю готовился к предстоящей экспедиции. Собирая со Знахарем провизию и медикаменты, он не задавал вопросов, рассовывая по мешкам припасы. Предполагалось, что позднее из этих тюков участники экспедиции заполнят свои рюкзаки всем необходимым в дороге. Видимо, по его глазам и слегка удивленному лицу Знахарь понял, что у парня возникли сомнения в целесообразности такого количества снеди, бинтов и лекарств, раз он решил дать пояснения:

– Запас карман не тянет. Как думаешь, надолго мы из убежища уходим?

– Не знаю, – пожал плечами Кузьма. – На день, наверное.

– Верно мыслишь. До Чепецка пятьдесят кэмэ в одну сторону. На транспорте раз плюнуть туда-обратно смотаться, но это в идеальных условиях. А ты уверен, что все пройдет как по маслу? Что, если машина Репса сломается или непредвиденные сложности возникнут? С тех пор как мы обосновались в убежище, никто из наших дальше городских окраин не бывал. Не думаю, что в Чепецке дела обстоят хуже, чем у нас в городе, но надо быть готовым ко всему. Будь моя воля, я взял бы запасов на пять, а лучше на десять дней, но Зубр сказал, чтобы я не сеял панику на пустом месте, и велел затариться из расчета на трое суток.

Кузьма невольно потупился. Экспедиция рисовалась в его воображении легкой прогулкой. Он и впрямь считал, что ничего экстраординарного их не ожидает, ведь они поедут в соседний город, а не пешком пойдут. Ему даже не пришло в голову, что их могут поджидать такие трудности и неприятные ситуации, с какими до них ни одному сталкеру убежища не доводилось столкнуться.