Может, Репс и не стал бы колесить по изуродованной ядерной войной стране, собирая материал для «Летописи Апокалипсиса», выполняя последнюю просьбу друга, но в один из дней в северный городок пришла беда. Неизвестная инфекция выкосила почти все население. Те, кому повезло, сели в железных монстров и укатили куда глаза глядят. Репс оказался в числе этих счастливчиков и стал невольным осведомителем Шарова. Машина, в которой он покинул родной город, принадлежала погибшему от инфекции эмиссару профессора. Тот нередко использовал доверчивого приятеля втемную для своих целей задолго до начала эксперимента и продолжал это делать даже после своей смерти.
– Я много где побывал и видел, как люди стремительно превращались в зверей. Внешне они сохраняли человеческий облик, но внутри них зрело черное, непроглядное зло. Тогда я понял важную вещь: зло притягательно по своей сути. Оно манит к себе обещаниями легкой победы над любым, кто слабее тебя. Добро же всегда требует больших усилий над собой. Намного проще отобрать у голодного последнюю корку хлеба, чем поделиться с ним крохами того, что у тебя есть. В первом случае ты гарантированно продлишь подобие жизни и агонию погибающей души, а во втором – не факт, что доживешь до завтрашнего дня. Зато сохранишь человеческое достоинство, самоуважение и веру в лучшую долю для человечества, – закончил Репс длинный монолог.
– И вы решили всегда и везде творить добро, – догадался Кузьма.
– Именно так.
– А если вы решили творить добро, зачем тогда пушка на крыше фургона? – с хитрым прищуром спросил Пашка. – Неувязочка получается.
– Вовсе нет. Я считаю, добро должно быть с кулаками. Иначе как объяснить заблудшим душам, что они заблуждаются? Ну и еще один аргумент: не будь этой пушки, разве вы бы сейчас говорили со мной?
Пашка, смущенно крякнув, потупил глаза в пол.
– То-то и оно. Ну ладно, хватит о лирике, давайте ближе к делу. Я ведь не просто так вас пригласил. Долг платежом красен. – Ребята переглянулись. Репс заметил тревогу в глазах гостей и поспешил успокоить: – Ничего такого от вас не требуется. Просто познакомьте меня с руководством вашей общины. У вас же есть лидер?
– Да, – кивнул Кузьма. – Это мой отчим.
– Отлично! Тем проще будет найти с ним общий язык. В качестве жеста доброй воли я довезу вас до места. Вы ведь покажете дорогу?
Пашка отрицательно мотнул головой и чуть не задохнулся от возмущения, когда Кузьма согласился. Репс почему-то не вызывал в нем доверия. Паштет хоть и прожил всего пятнадцать лет, но чутье подсказывало, что нельзя слишком откровенничать с незнакомцами. Беспечность товарища его поражала. Он и так много чего наболтал и, вдобавок, хочет теперь привести Репса к убежищу. А если тот вынашивает дурные планы? Мало ли чего он рассказал о себе. Правда это или нет, все равно не узнать, а наплести можно с три короба.
На крыше фургона опять что-то противно заскрежетало, как будто жуткое чудище провело когтями по железу. Пашка резко поднял голову к потолку.
– Это Матюха поменял азимут наблюдения, – пояснил Репс с отчетливо различимой в голосе гордостью за воспитанника. – Бдит малец, старается. Давно пора смазать привод обзорной турели, да нечем. Может, получится у вас разжиться чем-нибудь подходящим, а то заклинит не вовремя – и дело с концом.
Он хлопнул себя по коленям и встал со скрипнувшей под ним откидной скамьи.
– Ну, я оставлю вас на минутку, проверю, что там и как, а вы тут посовещайтесь пока.
Хозяин машины зашаркал подошвами ботинок по настилу из старых досок.
Пашка дождался, когда за ним захлопнется дверь в закуток с ведущей наверх лесенкой, и накинулся на друга:
– Ты что творишь? Спятил – этих двоих в убежище вести? А если они мутанты какие, ну или задумали чего?
Кузьма посмотрел на Пашку с улыбкой на губах.
– Помнишь, ты говорил, как было бы круто пригнать танк к убежищу?
– Ну, помню. И что?
– Чем тебе эта машина не нравится? Тот же танк, только на колесах, даже пушка есть. А если серьезно, Паштет, доверять надо людям.
Зрачки Кузьмы внезапно расширились.
Пашка хотел спросить, хорошо ли друг себя чувствует, как вдруг его глаза остекленели, рот приоткрылся, лицо вытянулось, а кожа приобрела матовую бледность.
– Доверять надо людям, – медленно повторил он.
– Вот именно.
Кузьма шмыгнул носом, провел пальцами над губой и с удивлением увидел, что они перепачканы кровью.
Дверь открылась. Репс вошел в жилой отсек.
– Ну что, договорились?
– Угу, – буркнул Кузьма и запрокинул голову в попытке замедлить кровотечение из носа.
Репс вытащил из кармана штанов мятый платок и сунул парню в руки.
– Держи.
Кузьма прижал тряпицу к носу, покосился на Пашку. Тот все еще сидел с отсутствующим взглядом, а из уголка приоткрытого рта тянулась тонкая ниточка слюны.