Проект «Оборотень»

Озадаченная аэродама уплыла мусолить зелень, и через три минуты у моего кресла с выражением лица любимой наложницы султана стояла старшая их смены. Высокая, скуластая смуглокожая красавица с явной примесью туркменской крови.

Я изобразил лицом вопросительный знак, а она в ответ также лицом изобразила восклицательный, проскочив при этом целую гамму эмоций - от восхищения моей крутизной до желания отдаться прямо тут, на неудобном кресле, под восторженные рукоплескания зрителей. Нет, все-таки это, наверное, любовь с первого взгляда. Ну и в самом деле, не могла же она отдаться первому встречному за каких-то жалких пол-тысячи гринов?

13

Каюта первого класса оказалась просто крохотным, три на три метра, отсеком с продавленным диванчиком и небольшим столиком перед ним. Но был даже душ! Совсем миниатюрный, правда. Я еще не решил, что полагается за пользование такого рода удобствами - медаль за гигиеническую отвагу или просто диплом цирковой академии. Но площадь в воздухе и вправду недешево стоит.

Бесшумно и быстро девочки сервировали столик, использовав при этом вполне пристойную посуду.

Еще через некоторое время в сопровождении старшей бортпроводницы появился дедуля, он же колдун и несостоявшийся покойник.

– Петр Аркадьевич! - умиленно проговорил я. - Какая встреча! - и, встретив его удивленный взгляд, поправляя волосы, изобразил на краткий миг Знак Дахо, понятный даже магу-школяру. - Вы меня не помните? Я Сергей, сын Виктора Даниловича Селиверстова.

Старик оказался на высоте. Ему понадобилась на ориентацию лишь доля секунды.

– Сереженька! - улыбка, радостно-глупые глаза, суетливое протирание очков. - Какая встреча! Какими судьбами?

– Да вот, - я развел руками, - дела. Присаживайтесь! Вы ведь наверняка не ели?

С многозначительными и обещающими всевозможный сервис глазами и словами «Если что, мы рядом…» девушки исчезли, оставив нас вдвоем.

– С кем имею честь? - вежливо и очень чопорно поинтересовался старик.

Вместо ответа я повел ладонью в воздухе, словно разгонял несуществующий дым, и ото всех углов комнаты к моей руке заструились маленькие зеленые точки, пока не образовали плотный светящийся столб зеленого света.

В принципе на этом можно было бы остановиться. В качестве укороченного опознавательного знака зеленого столба было вполне достаточно. Но он сегодня получился несколько бледным и вовсе не впечатлял. Поэтому, повинуясь моим рукам, столб плавно расслоился, и теперь неправильной формы восьмиконечная звезда мерцала в воздухе, а каждая образующая ее линия уходила вверх светящимся изумрудным ломтем. И над центром звезды, сначала неярко замерцав сине-красными сполохами, а затем вспыхнув чистой кровью огня, лезвием вверх возник Жнец.

Меч мечей, Убийца убийц, скованный Кузнецом для Защитников. Пламя, которым горел клинок, разом осветило всю нашу авиаконуру, высветив суть всех предметов. И в этом свете, ломавшем привычную перспективу, сидящий рядом выглядел уже не стариком, а мужчиной зрелых лет с соломенно-желтой шевелюрой и в необычном форменном костюме, или, скорее, комбинезоне ультрафиолетового цвета.

Вот тебе и старичок.

– Красиво… - задумчиво проговорил он, подхватив со столика пакетик с соком, и замер, глядя на свой рукав. Потом медленно оглядел себя.

Человек был бледен, если не сказать больше. И хотя он все еще держал себя в руках, пальцы его едва заметно дрожали.

– Защитник? - утвердительно спросил он.

Вместо ответа я утвердительно склонил голову и в свою очередь поинтересовался:

– Кто?

– Наблюдатель Виссои Холар.

– Мир?

– Империя Инис.

– Нарушаем конвенцию? - ровным голосом спросил я.

Он знал, что в принципе, собравшись вместе, Защитники могли если и не стереть из реальности их империю, то, во всяком случае, сильно уменьшить ее население.

А то, что об агрессивности и силе Защитников крохотного периферийного мира под названием «Земля» шла слава среди Воинов Ойкумены, думаю, знал даже он.

Сбивчиво и путано он начал излагать мне историю прорывов Инферно в наш мир, которую я теперь знал и без него. И об уничтожении кланов Света, и о войнах кипевших на всех материках. Я мог бы добавить к этому очень многое. Например, как Защитники постепенно научились выхолащивать инфернальные прорывы, сублимируя их в жестокие, но вполне человеческие формы, а затем и сталкивать их между собой. Носители Печати даже не замечали, что, обуянные своей ненавистью ко всему живому, бились сами с собой. Так было и в то время, когда армия Александра прошла по земле, сметая других тиранов, а потом распалась на россыпь самостоятельных и более или менее спокойных государств. Так было и во время последней мировой бойни, когда два упыря вместо раздела мира сцепились в смертельной схватке между собой. Получившаяся империя реально не могла вести никакую успешную войну, поскольку и себя-то удерживала от распада из последних сил.

Знал я и о взбесившихся ядерных реакторах, и о протекающих, словно решето, глухих бункерах с отравляющими веществами. О многом мог бы я поведать, поскольку эту часть истории заучил, словно «Отче наш».