Проект «Оборотень»

Подскочивший Сат Риго быстро осмотрел теряющего сознание старикашку, нагнулся за бутылкой воды, руками оторвал стеклянное горлышко, налил воду в стакан и протянул его Аддахи. Тот сделал несколько мелких глотков. По мнению Риго, этого количества влаги было совсем недостаточно. Остатки он вылил прямо ему на голову.

Взгляд человечка сразу посветлел, и он встрепенулся.

– Сат, – обратился я к Риго. – Не подскажешь ли, откуда такие чудодейственные способы лечения?

Гадко ухмыльнувшись в ответ, он молча ушел, оставив меня в самых тяжких сомнениях.

Тем временем очухавшийся импресарио причитал, заламывая руки, как третьеразрядный исполнитель короля Лира.

– О, как я мог ошибиться! Где были мои глаза…

– Хватит, – остановил я его. – Что ты делал для Даса?

– Я был его агентом.

– Дальше.

– Я устраивал для него пресс-конференции и встречи с продюсерами.

– Твой контракт прекращает действие, – жестко сказал я. – Можешь идти.

– А как же пресс-конференция? – ужаснулся он. – Фотографы из Линарг Дамис и Ригдан Карох, программа «Грань»… – Считая, он загибал пальцы на руках. – И еще…

В совершеннейшем ужасе он смотрел на свои руки со всеми загнутыми пальцами. Потом бессильно уронил их вдоль тела и побрел прочь, приговаривая:

– Они меня разорвут. Точно разорвут. И пыли не оставят. Предупреждала меня мама…

О чем там его предупреждала мама, я так и не узнал. Потому что в этот момент мне в голову пришла ценная мысль: если я внезапно откажусь от всех встреч и перестану появляться на людях, Элар Кимон будет трудно меня найти. По-моему, невежливо заставлять даму искать себя…

– Постой.

Он остановился и посмотрел на меня с надеждой.

– Уточни, пожалуйста. Ты представлял его как актера, который играл меня, или как Ша Гранга?

– Как Ша Гранга…

– Кто еще, кроме тебя, знал, что это актер?

– Никто. У меня договор на эксклюзивное представление тебя перед журналистами и публикой.

– А откуда он у тебя? Я ничего не подписывал.

– Меня вызвали в Имперскую Безопасность и выдали договор. Сказали, что пока ты занят, тебя будет представлять Рих Дас. И все…

– А почему тебе?

– Потому, что я лучший! – ответил он, горделиво приосанясь.

– Садись. – Я показал ему на одно из кресел. – Рассказывай, что там у тебя намечено.

Он вынул из бокового кармана куртки свернутый пополам листок и стал читать, водя по списку трясущимся пальцем.

– Через два эан пресс-конференция. Затем обед с представителями деловых и промышленных кругов. После этого будут фотографы из журнала Ригдан Карох и издательского дома Линарг Дамис. Потом делегация женского комитета «Достоинство». Потом перерыв на эан и прямой канал программы «Грань». Затем концерт в Император-холле, потом опять перерыв, после этого ужин, и в полночь парад.

Он оторвался от списка.

– Тут вы должны были поменяться. – Он развел руками.

– Ладно. Давай так. Все, что можно отменить, отменяй. Остальное… – Тут уже я развел руками.

Аддахи просиял.

– Отлично! Сейчас, сейчас…

И он вновь склонился над списком.

– Так, пресс-конференция, – он поднял на меня глаза. – Тут уж никак. Потом обед. Можно посидеть немного и уйти.

– Годится, – поощрил я его.

– Затем, – продолжал он, – фотографы, ну, эти быстро. Скажем им, чтобы пошевеливались, и через десять эан вытолкаем. Так, женский комитет перебьется, прямой канал…

– Сократить можно? – поинтересовался я.

– Сейчас узнаю.

Он вытащил из другого кармана телефон.

– Это Аддахи. Да, да. Ани Тха срочно. Сейчас, сейчас, – сказал он уже мне, оторвавшись на мгновение от трубки.

– Да? Ани? Слушай, у меня небольшая проблема, – начал он, блуждая глазами по холлу. – Надо подсократить программу.

Из трубки донесся неразличимо-гневный женский голос. Аддахи нервно помассировал шею и переложил аппарат из руки в руку, поднеся его к другому уху.

– Нет, это ты меня послушай. Сократить все равно придется. Зато тебя ждет сюрприз. Догадайся. – Пауза. – Нет. – Опять пауза. – Нет, не угадала. – Он посветлел лицом. – Да! Точно, девочка. Так что твои зрители будут в полном восторге. Да. – Он помолчал, прислушиваясь. – Еще круче, чем ты думаешь. Все. Остальное потом. Пока.

– Значит, никто не знает? – с иронией спросил я его.

– Ну… – Он тяжело вздохнул. – Она ведь утверждала перечень вопросов, и я должен был объяснить, зачем выкинул все специальные и профессиональные темы.

– Ладно. Кто еще знает, что вместо меня должен быть актер?

– Больше никто! – заверил он меня.

Наш разговор был прерван Лиро Ди, вынесшим на вытянутых руках, как святыню, мой парадный мундир.

– Лиро! – обратился я к нему. – Если ты немедленно не сделаешь лицо попроще, то я прикажу этим костюмчиком вычистить все нужники в гостинице. Ты меня понял? – строго спросил я его.

Бедняга, видимо, представил себе эту сцену в красках, ибо побледнел так, что стал одного цвета с белоснежной формой.

– Все-все, я пошутил. – Я поднял руки, показывая, мол, сдаюсь. – И мне придется в этом целый день париться? – спросил я теперь уже своего продюсера.

– Ну, это было бы, конечно, идеально, не в гражданском же вам выступать.

– Лиро, – обратился я вновь к своему ординарцу. – Ты кроме этого ничего не притащил?