Проект «Олимпийские боги»

– Годы шли, и я быстро рос. Возмужав, и став готовым к битве с отцом я попросил Метиду, свою любовницу, подать Кроносу отравленного вина. Что она и сделала. Проглотив глоток вина, Кронос изрыгнул всех проглоченных детей. Затем, объединившись с братьями, Посейдоном и Аидом, а также заручившись помощью других союзников, я пошел войной на Кроноса и титанов, которые тогда правили миром с Олимпа. Вместе с мной, укрывшись на горе Олимп, мы начали борьбу с отцом. Десять лет шла битва между олимпийцами и титанами, но победа не склонялось не на одну из сторон.

В конце-концов, десятилетняя война за власть увенчалась моей победой. В этом противостоянии я проявил себя как искусный стратег, умеющий заключать выгодные союзы, ибо победить мне удалось благодаря тому, что я привлек на свою сторону циклопов и сторуких из Тартара, которые согласились помогать мне в благодарность за то, что я дал им свободу, приняв у них клятву верой и правдой служить мне. Циклопы в преданность мне выковали, гром и молнию, которыми я поражал титанов, а могучие сторукие были незаменимыми воинами, ибо каждый из них метал камни сотней рук.

Лишь так появился противовес у олимпийцев. Победив, мы сковали всех титанов и заточили в мрачный Тартар. Но не было еще спокойно на земле. Гея, бабуля, обидевшись на меня и олимпийцев за расправу с её детьми родила от Тартара двух страшных чудовищ Тифона и Ехидну (полуженщину-полузмею). Тифон обладал различными голосами и мог пародировать любой голос, даже богов. Ужаснулись боги, и лишь я решился драться с ним. Тифон пускал разрушительные вихри и был олицетворением бури. Даже я не смог убить Тифона, тогда я сбросил его в Тартар с Ехидной и до сих пор Тифон порой пытается вырваться из Тартара выпуская смерчи и извержения вулканов.

Победив наконец всех своих врагов, мы, братья разделили мир на 3 царства. Я стал править воздухом и теми, кто им дышит, Посейдон стал владыкой морским, а Аид стал во главе мира мертвых. Гера стала богиней покровительницей семейной жизни, Деметра богиней плодородия, а Гестия – семейного очага.

– Позвольте и мне рассказать историю своего рождения, сказала я, Гера:

– Я – дитя Реи и Кроноса. Кронос был жестокий отец, проглатывавший своих детей в страхе, что кто-то из них его свергнет, а Рея была бессильная мать, которая пассивно сопротивлялась тем, что имела от него секреты и прибегала к обману и хитростям. Я была проглочена своим отцом вскоре после рождения, как и четверо моих братьев и сестер. Когда я освободилась из своего плена, я была уже юной девушкой, которая была отдана на попечение родителям моей матери, двум божествам природы, Океану и Тифеиде, которые воспитывали меня в идиллических условиях на краю света, став мне прекрасными и любящими родителями.

Я выросла очаровательной богиней и привлекла внимание Зевса, который к тому времени победил Кроноса и титанов и стал верховным богом Олимпа. Чтобы добиться близости со мной, невинной девушкой, Зевс превратил себя в маленького, трепещущего, дрожащего от холода кукушонка, над которой я и склонилась, чтобы согреть замерзшее создание, я поместила ее на свою грудь. Тогда Зевс сбросил обличье птички, вернулся в свой мужской облик и попытался силой овладеть мною. Его усилия не увенчались успехом. Я сопротивлялась его любовному натиску, пока он не пообещал жениться на мне. Боги пышно справили мою с Зевсом свадьбу. Ирида и хариты облекли меня в роскошные одежды, и я сияла своей юной величественной красотой среди сонма богов Олимпа, сидя на золотом троне рядом с великим царем богов и людей, Зевсом. Все боги подносили мне дары, а богиня Земля-Гея вырастила из недр своих в дар мне дивную яблоню с золотыми плодами. Все в природе славило меня и царя Зевса.

Медовый месяц продолжался триста лет. Когда медовый месяц закончился, он действительно закончился. Зевс вернулся к своему беспорядочному добрачному образу жизни.

Глава 4, в которой рассказывается об историях рождения Афины, Гефеста, Афродиты, Аполлона, Диониса

Самой необычной историей рождения была история Афины. Я вспоминаю, как в зале пиров она презентовала свою историю. Она стояла, сероокая и русоволосая, с большими глазами, одетая в доспехи, с коринфским шлемом с высоким гребнем на голове, периодически взмахивая копьём в руке и очень серьезно, без тени улыбки говорила: