Проект Омега

Та-ак, значит Гидра… Вспоминаю мультфильм, где большая мускулистая мышь, одетая в львиную шкуру, пыталась снести кошкообразные головы гигантского дракона.

Но не нахожу никакой связи между нами, ИТАКСом и этой дребеденью.

Подождите, подождите… Одну голову срубили — две на ее месте выросли…

Мы собирались уничтожить английский ИТАКС…

Он что, имеет в виду, что на его месте два других вырастут? Или что один новый вдвойне накрутит себе мощностей? Мммм…

Надо не голову, Макс, рубить, а саму Гидру уничтожать. Всю целиком. Найди сердце Гидры. Тогда ее и убьешь.

Усиленно размышляю. Вспоминаю промелькнувшую в дверях лаборатории карту во время одной из наших с Ари «прогулок» по Школе. Это была карта мира. На каждой стране была пришлепнута эмблема ИТАКСА. А на некоторых странах и понескольку.

Как рекомбинантный образец с неоспоримыми незаурядными интеллектуальными способностями, понимаю, что в поисках сердца чудища надо проверить отделения ИТАКСа хотя бы в нескольких других странах. Спасибо, уважаемый Голос, надоумил. Нельзя ли поточнее задать нам маршрут? Взял бы да сказал: сначала в Англию, потом, скажем, во Францию, дальше в Германию и т. д. и т. п. Я же тебя всегда слушаюсь. А так, со всеми этими «поди туда — не знаю куда» туристическими прогулками, когда изволишь мир спасать?

Короче, я снова взялась за дело и просигналила всем собраться в кучу:

— Граждане стая, по-моему, труба зовет нас во Францию!

— Прямо так именно и зовут хомо-авиан мутантов? — недоверчиво переспрашивает Надж.

— Прямо так и зовут. — Я поднимаюсь в полный рост, даю Тоталу знак прыгать мне на руки. — Кто-нибудь может что-нибудь сказать по-французски?

— Я знаю, как в баре Шабли заказать, — подает голос Тотал из моей куртки.

Готовая на взлет, разворачиваю крылья на полный размах.

— Я немножко по-испански могу, — говорит Надж, — «cerrado» — открытая и «abierto» — ограда. Ну и еще, может, парочку слов вспомню.

— Это для Испании сгодится. А во Франции, видимо, придется на Ангела полагаться. Если, конечно, она умеет читать мысли по-французски.

Ангел встряхнула крыльями, и в глазах у нее загорелись искры надежды:

— Не знаю. Попробую. Но, в чем я стопроцентно уверена, это в том, что французские кондитерские очень даже стоит исследовать.

— Я тебя полностью поддерживаю, — с энтузиазмом поддакивает ей Тотал.

Когда, в конце концов, они образумятся! Похоже, уроки «Мадам Тюссо» не пошли им на пользу. Я взмываю в небо, чувствуя себя, как Гарри Поттер, улизнувший от Дурсли. Разве что в нашем мире Дурслей — как собак нерезаных, и все с отличным финансированием, с первоклассным оборудованием и с серьезным научным уклоном.

74

— Настало время проверить познания криминального мира. Начнем с бандитов Лос-Анджелеса, — настороженно говорит Клык.

— Они или Крипсы, или Бладсы,[11] — на полном серьезе утверждает Игги.

— Тише. — Клык кладет ему на плечо руку. — Не буди в них зверя. К тому же, это Духи. У них у всех на каждой куртке крупными буквами написано.

— Как же это я пропустил, что у них на куртках написано! — огрызается Игги, и Клык мысленно хлопает себя по лбу. Думать надо, что со слепым разговариваешь, а потом ляпать.

— Эй! — окликает их, подходя со спины, чувак по имени Киз.

В то утро, когда мальчишки залегли на пустыре в восточном Лос-Анджелесе, их внезапно окружила огромная банда. Настоящая уличная банда Духов. Ребята напряглись было, готовые кинуться в драку, но Киз узнал Клыка, а за ним и Газа, и Игги. Видел их в новостях. И блог Клыка тоже читал. Так что криминальный мир встретил наших крылатых героев с распростертыми объятиями. Эта часть города была под контролем Духов, и Киз предложил Клыку хазу:

— Давай, паря, за мной.

— Смотри-ка, а мы оказывается пользуемся успехом, — шепчет Игги так тихо, что даже Клык с трудом его слышит.

Киз направляется к заброшенному дому в центре Лос-Анджелесской трущобы. Крылатая троица беспрекословно следует за ним по пятам. Прохожие с удивлением пялят на них глаза, но одного движения руки бандита достаточно, чтоб любой, самый здоровый мужик, скромно потупившись, заторопился прочь.

— Вот бы мне такую куртку, как у Духов, — шепчет Газман. Он поднял было руку ухватиться за Клыка, но тут же ее опускает. С тех пор как стая раскололась пополам, Газ изо всех сил храбрится: я-де самый крутой, мне-де все по фигу. Клыку приходится постоянно напоминать себе, что Газзи всего лишь восьмилетний мальчонка.

И как только Макс ухитряется быть им всем мамкой-нянькой? Она сама кремень-девка. По крайней мере, он, Клык, ни одного чувака не встречал, кто покруче нее будет. Но она горазда и носы подтереть, и царапины промыть, и малышню успокоить. Откуда у нее на это душевные силы берутся? Непонятно. Никогда раньше Клык не понимал, чего эта ежедневная забота стоит. Пока теперь самому не пришлось на собственной шкуре испробовать.