Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания

Тем не менее сутки наматывали часы. И день как… в общем, тянулся без особых историй. Просмотрев с командиром предсобытия в компе, пришли к выводу, что ничего серьёзного в ближайшее время не произойдёт. Англы, видимо, замывали разбитые носы, пытаясь наладить более эффективную противоздушную оборону. Погода оставалась штормовой с ограниченной видимостью, такой, что и аргентинцы попритихли. По крайней мере, Буэнос-Айрес, подтвердив успешность ракетной атаки и поражение британского авианосца, никаких сообщений непосредственно для русских не адресовал. «Пьедро Буэна» периодически вёл неинтенсивные переговоры со своими, и командир эсминца счёл обязанным известить русских коллег, что на эсминце заканчивается топливо, и им пришлют замену.

Наступила пауза.

Это не значит, что экипаж пребывал в безделье и блаженстве. Война всё же, несмотря, что окраина и до Фолклендов километромили. Планово совершались полёты «камовых» на противолодочный поиск, выжигая моторесурс (кстати, с «Пьедро» тоже гоняли свою «вертушку» на «дело»), регулярно ловили «эрэлэсками» сквозь толщу тумана и облаков непонятные самолёты. Аэропорт Рио-Гранде периодически выпускал и пассажирские лайнеры, но вряд ли их маршруты пролегали столь далеко к югу. Несомненно, это были британские разведчики, рядившиеся в том числе и в чилийскую «шкуру» – то бишь «Канберры». Ходили кругами, порой по два самолёта, полосуя РЛС из-за серой хмари. Один из любопытствующих оказался настолько навязчивым, что пришлось придавить его средствами РЭБ – нехрен пялиться! В общем, шла обычная боевая работа.

После полудня принесли перехваченную шифровку на «Пьедро Буэна», что фрегат, шедший им на замену, завернули назад. При этом на эсминце по сему факту отмолчались.

– Здесь, – «секретчик» указал на распечатку, – добавлены значки, которых ранее не наблюдалось. Вероятно условные, что предполагает особый статус телеграммы. Шифруются.

Терентьев лишь кивнул, не придавая этому значения.

Однако ближе к трём на станции радиотехнической разведки «отбивается» отметка с северо-запада. Параметры, как у обычной судовой навигационной РЛС. Если провести линию, то прямёхонько совпадёт с направлением на аргентинскую базу Ушуая – стало быть, кто-то оттуда идёт.

Затем радиометрист с «Вайгача» доложил: «Обнаружена цель!» Через полчаса рассчитали дистанцию и время подхода. Что любопытно, на «Пьедро Буэна» по-прежнему молчали.

Проходит время, сигнальщики уже напряглись у визиров, посудина близко, но видимость только ухудшается, потому доклады пока не поступали.

«Секретчики» предоставили на ГКП новую телеграмму: «Пьедро Буэна» получил приказ идти на базу.

Эсминец незамедлительно вывесил флажки, прощаясь, и, показав корму, задымил в сторону материка.

– Сделайте запрос о принадлежности судна, – приказал Терентьев.

Через минуты приходит «квитанция». Доложили:

– Это аргентинский транспорт, который нам продукты доставлял. Говорят, «ротация специалистов, ещё продукты и оплата».

– Странно, – пробурчал Скопин, – а были ещё какие-то договорённости?

– Нет.

– Надо бы поспрашать наших аргентинских квартирантов.

Тут докладывают сигнальщики:

– «Пьедро», на корме эсминца ратьер: «Опасность».

– Что?

– И продублировали!

– Опасность? – недоумевает Терентьев, поворачивается к офицеру связи. – Запросите…

– Нет, – почти прокричал старпом, – он специально ратьером, чтобы не в эфире!

«Опасность, опасность! Словно командир эсминца хотел незаметно предупредить о чём-то», – в голове у Скопина крутились варианты от самого радикального с ядерными «Поларисами» до прячущейся под днищем приближающегося транспорта подлодки.

Терентьев тоже, видимо, напрягается, требуя более пристрастного освещения воздушной обстановки и показаний гидроакустиков. Также срочно послал вестового за аргентинскими представителями.

– А может, опасность в самом транспорте! – вдруг догадывается старпом.

С мостика доложили, что аргентинское судно вышло из полосы тумана и просматривается в визир.

– А ну пойдем, поглядим на эту «опасность», заодно доведёшь свои соображения без лишних ушей, – Терентьев повлёк старпома на мостик, увидев, что на ГКП явился капитан де навио с переводчиком.

– Понимаешь, мы же бесхозные, – с ходу начал Скопин, – точнее под аргентинским флагом, а Кремль от нас отказывается, сам же слышал по новостным…

– И что, думаешь, подойдут вплотную и жахнут по нам торпедами? Какой им резон… стоп, – до Терентьева вдруг дошло. – Транспорт подойдёт борт к борту! Ты хочешь сказать, что они решатся на захват корабля?

– Да! – Старпом аж задыхался то ли от возбуждения, то ли от спешки на трапах. – Говорю же – мы ничейные! Уничтожив один из авианосцев бриттов, мы практически выиграли Буэнос-Айресу войну, если, конечно, англы не подсуетятся со срочной покупкой новой техники. Я, кстати, изначально подумывал о попытке нас прихватизировать ушлыми мучачос, но это если бы мы сдуру запёрлись к ним порт. А тут… смело, рисково, и кто-то у них явно соблазнился нашей беспечностью при прошлой разгрузке.

Они уже вышли на крыло мостика, Терентьев, вполуха слушая доклад старшего, приник к визиру: