Проект «Пианист» (ЛП)

– Дырок для воздуха нет, – сообщила Хани, оглядев ящик.

– На всякий случай, будь поаккуратнее.

Хани вскрыла ящик, отогнула клапаны в стороны и вместе с Люсиль заглянула внутрь. И пару секунд спустя разразилась смехом. Там оказалась куча пушистых наручников всех цветов радуги. В сопроводительной записке говорилось, мол, это подарок резидентам для будущих протестов. Отправитель желал им всяческих успехов в кампании по спасению дома.

– Как странно, – заметила Хани. – Здесь штук тридцать.

В этот момент вошли Мими и Билли и уставились на ящик.

– О, девочки! – воскликнул Билли, потирая руки. – Отличное начало дня. Мне четыре штуки, пожалуйста. – Он поиграл бровями. – Больше ключи не ешь, Ханисакл. А то опять оставишь Мими в компрометирующем положении.

– Они не на продажу, – пояснила Хани. – Таинственный даритель прислал их в знак поддержки кампании.

– Очень кстати, – заметила Мими. – Вчера ночью мы договорились, что один из нас будет постоянно прикован к ограде. Ну или хотя бы до темноты.

– Каждый день? – переспросила Хани.

Серьезный шаг для таких пожилых людей.

Мими, Люсиль и Билли твердо кивнули.

– Вроде голодной забастовки, – сказал Билли. – Только Патрик собирается все-таки снабжать нас ланчем на вынос.

– Значит, никакой голодовки, – рассмеялась Хани. – Отличная идея. Пресса точно такого не пропустит.

– Это я придумала, – похвасталась Мими. – Вот меня первой и пристегнете. Хани, позвони сыну старика Дона, пусть приедет.

Билли выбрал ярко-зеленые наручники и поболтал ими в воздухе.

– Не окажешь ли ты мне честь, любовь моя?..

Мими кивнула.

– Только не этими. Хочу красные, в тон кардигану. – Она развернулась на каблуках, подмигнула Хани и прошествовала наружу.

Люсиль покачала головой, скрестив руки на груди.

– Некоторые люди не меняются. Ей всегда и во всем надо быть первой. В детстве она первая прибегала за стол. Первая ушла из дома. Даже родилась первая.

Хани заметила грусть в голосе Люсиль. Странно. Обычно она всегда поддерживала свою пробивную сестру.

– Хотя это у нее не вышло, – добавила Люсиль, почти про себя. – Не Мими первой родилась, а Эрни.

Так вот в чем дело. Хани медленно кивнула.

– Вы уже решили, как поступите с письмом?

Люсиль вздохнула.

– Мими решила, что нечего нам с ним встречаться.

– А ты? – спросила Хани, стараясь придерживаться нейтралитета.

– Он мой брат, Хани. – Люсиль сжала накрашенные губы, отчего морщины проступили четче. – Я встречаюсь с ним на следующей неделе, и Мими меня не остановит, потому что ничего не знает.

Хани беззвучно ахнула, предчувствуя неприятности. Сестры мало в чем расходились, в основном потому, что Мими решала, а Люсиль не спорила. Крайне странно, что у них противоположные мнения по такому важному вопросу. Хани стало не по себе, что теперь ей придется невольно играть на два фронта.

– Наверное, лучше все-таки рассказать Мими. Уверена, она смирится.

– Ни за что. Она упряма как осел, и… – Люсиль обхватила себя руками, словно прижимая секрет к себе. – Я хочу, чтобы какое-то время это была только моя тайна.

Хани посмотрела в задумчивые и такие непривычно дерзкие глаза подруги. Опасная затея.

– Пойду заварю нам чай, – сказала она, оставляя Люсиль наедине с ее тайной и загадочной улыбкой.

***

Когда тем же вечером Таша постучала в дверь Хани, та не особо удивилась. Подруга никогда не могла упустить повод посплетничать. Поставив на кухонную стойку бутылку красного, Таша сняла жакет и изучающе оглядела Хани.

– Ну давай. Выкладывай.

Хани пожала плечами, принесла два бокала на кофейный столик и устало опустилась в угол дивана.

– Не о чем рассказывать. Я на него кинулась, а он меня послал.

– Что-то сильно все просто. – Таша налила вино, протянула бокал Хани и устроилась на другом конце дивана. – Ты что, просто заявилась к нему и потребовала поцелуй?

– Нет, конечно, – с преувеличенным терпением ответила Хани. – Я… ну я даже не собиралась с ним целоваться, потому что этот план изначально тупой. – Она отпила вина, наслаждаясь букетом. – А потом вспомнила, что не отдала Халу электрическую бритву, которую купила на работе, поэтому решила все же постучать. Не ради поцелуя. Просто отдать вещь.

– Ты купила ему бритву? Странный подарок.

– Она была ему нужна. Он и так почти зарос.

Таша махнула рукой, поторапливая подругу.

– Так что произошло?

– Я постучала к нему в дверь и психанула, когда Хал не ответил. Потом он выскочил наружу и тоже психанул. Заорал, мол, его зовут Бенедикт Халлам, и до нашей встречи он жил на полную катушку.

Таша нахмурилась, а потом вытаращила глаза.

– Блин! Да ладно. Твой сосед – Бенедикт Халлам?

– Ты его знаешь?

Имя показалось ей знакомым, но потом было трудно сосредоточиться со всей этой любовью и ненавистью.

– Ты тоже, – сказала Таша, ставя бокал на стол. – Бенедикт Халлам, знаменитый шеф-повар. – Она нахмурилась, явно что-то вспоминая. – У него был шикарный ресторан в Лондоне и… Боже, точно! Он попал в аварию… настоящий адреналиновый наркоман. Кажется, на сноуборде разбился.

Хани медленно кивнула. Вроде она что-то такое читала, но любила желтую прессу куда меньше Таши.