Проект «Платон»

— Моим девушкам вода помогает только отмыться, или бороться с похмельным обезвоживанием, — грустно усмехнулся Антон, немного позавидовав увлечённости Ивана. Именно увлечённости, а не такой необыкновенной девушке. Девушки у Антона случались самые разнообразные, а среди разнообразных — и странные, и умные. И «и», и «или».

— Ты не слишком уважаешь женщин!

— Не слишком, — подтвердил Антон. — Но уважаю. Что потом? После того, как она… вернула изменённую структуру?

— Потом ела, ела, ела. Будто беглая с каторги. Затем выпила два бокала вина — и уснула. Это было так по-домашнему. Она была в моей пижаме. Я на руках отнёс её в спальню.

— И?! — Плотоядно-нетерпеливо поинтересовался Антон.

— Укрыл её одеялом. А утром… она не узнала меня и сбежала!

— У тебя, конечно, стандартная незапоминающаяся внешность. Но я не думал, что настолько! — Расхохотался Антон.

— Нормальная у меня внешность! Соседка вообще говорит, что я красив.

— Это Евгения Владимировна-то? Да у неё уже старческая эротомания. Хорошо хоть Франт кастрирован. Не то бы я и за него опасался.

— Тьфу на тебя! Евгения Владимировна — одна из образованнейших и остроумнейших женщин, каких я знаю!

— Ты не так много женщин знаешь. К тому же образование и острый ум вовсе не помеха эротомании. Особенно старческой!

Желая соскочить с очевидно неджентльменской темы, Иван решил огорошить Антона:

— Проект «Платон» будет заниматься серийными маньяками.

Антон не стал разочаровывать друга, хотя и понял его простенький манёвр. И, присвистнув, сделал большие глаза:

— Васильева убил серийный маньяк?

— Вероятно, я должен и это выяснить.

— Кстати, уверен, Виддер поручил тебе набрать штат.

Салютовав другу чашкой кофе, Иван с лёгким торжеством — ему иногда тоже хотелось уколоть друга в отместку за его вечные подколки, — объявил:

— Профильное образование. Учёная степень.

Антон презрительно хмыкнул.

— Сложной структуре ментальных актов должен соответствовать не менее сложный физиологический базис. А ваш шаблонный картографический подход чрезмерно упрощает картину реальных процессов. Для меня мир — поток. Для вас — всего лишь отдельные молекулы воды под микроскопом. Я сразу вижу всё: и океаны-моря, и реки-озёра, и дожди и лужи. Я такой же, как Виддер! В том смысле, что мы оба с ним понимаем важность Системы. Только то, что он пытается постичь, то, что он называет Системой — мне ясно. В отличие от тебя.

— Ты не подходишь!

Антон подошёл к другу, похлопал его по плечу.

— Надеюсь, тебе хотя бы стыдно. Я пошёл. Спасибо за кофе. Которое я сам и сварил.

Он направился к дверям лифта. Обернувшись, кивнул на папку:

— Тут всё дело в работе.

— Очень нешаблонно! — Съехидничал Иван. — Я и сам догадался, Шерлок!

— ВСЁ дело в работе. Вокруг пятизвёздочного дурдома всё ковалентно модифицировано. Всё очень просто. Как в генах. Настолько просто, что никто до сих пор не расшифровал.

Антон кивнул на монитор на столе Ивана. Иван подошёл. Надо же! Даже заставка монитора была его любимая: вращающаяся вокруг оси двойная спираль ДНК. Виддер и это предусмотрел. Насколько холодным и жёстким он ни хотел бы казаться — детали его выдавали. Постер с гиппокампом, заставка с двойной спиралью. Ковалентные связи. Ковалентные, взаимосвязанные, нерушимые. Образующие целый мир. Хлипкий только на первый взгляд.

Он очень хотел полюбоваться и даже понасмешничать — в меру, конечно же, — как Антон будет стоять в лифте, который не закроется и не пойдёт без ключа. Но когда Иван поднял голову — Антона уже не было. Двери были закрыты. Здесь всё бесшумно.

Не стоит тешить себя возможностью посмеяться над хлипкими частностями того, кто способен проникнуть в нерушимое казалось бы целое.

Действительно, разве могла случиться с Антоном глупая случайная ситуация в лифте учреждения, проникнуть в которое случайно невозможно в принципе?!

И есть ли случайности в системе?

Глава третья

Работа так работа.

Первым делом Иван отправился в клинику Васильева.

С самого подъезда на больницу ничего не намекало. Скорее на парк-отель. Шлагбаум и домик охраны. Слава богу, хоть здесь никакой конспирации. Для одного дня достаточно. Ничего подземного. Всё на виду. Главный корпус опять же не давал ни малейшего повода подозревать его в причастности к лечебному учреждению. Стройная ухоженная администратор за стойкой в холле.

— Здравствуйте. Я к господину Митрофанову.

— Вам назначено?

— Ему должны были позвонить насчёт моего визита. Иван Алексеевич Ефремов.