Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 1

- «А что…»

- «Нет».

На мгновение треск и грохот корабля утихли. Заткнулся чужой смех. Истеричный вопль прервался. На пару секунд вдруг замолчало всё. Остался только шепот. Голодный, облизывающийся, булькающий. Довольно причмокивающий.

Грохот выстрела пробил эфир резко ударившей волной.

Бульканье прервалось.

Тишину нарушил холодный голос командира.

- «Пилот, я требую отчет».

- «Да, - мертвенным спокойным тоном ответил ему парень. - Есть отчет. Высота километр. Девятьсот метров. Плато под нами. Перенос энергии на реверсивные двигатели через пять… четыре… три…. Сука… Два… Один. Давай!»

Гул, низкий, протяжный. Снова задрожала конструкция.

- «Не понимаю. Командир! Реверс! Торможение! Его нет!»

Злобный рык командира. Удар по панели. Тихая ругань.

- «Найро, держи крен!»

- «Триста метров».

- «Молодец».

- «Вы?.. Вы ядро отрубили!?»

- «Держи корабль».

- «Но системы работают… как?»

- «Потом. Высота сто».

- «Что вы сделали? Командир?!»

- «Я сказал не оборачиваться!»

Истошный вопль прорезал запись. Недолгий. Оборвавшийся одним коротким хрустом. А за ним вновь последовал выстрел. И неизменный сдержанный голос командира. Наполненный тихой рычащей злобой.

- «Высота пятьдесят. Тридцать. Двадцать… Торможение… Контакт».

Грохот обшивки и скрежет слился с треском глубоко позади ломающейся конструкции. Удар был силен. Но многим хватило крепости ремней, чтобы его пережить. Народ орал, выл. Чьи-то слова прикусанно обрывались. И так долго, пока, наконец, запись не оборвалась вместе с обрывом кабелей от ядра на мостике.

Полиморфы замерли пораженно. Словно боясь лишний раз пошевелиться и нарушить звенящую временную безопасность.

- Это еще не всё, - тихо сказал Марин. – Есть загруженные файлы.

- Включай, - сказал Вайон.

- Может не стоит? – взмолил Джаспер.

- Стоит, - ответил командир эскпедиции. – Мы должны знать.

- Запускаю.

Шуршание, скрип, мелкий треск. Потом микрофон был настроен. Вновь заговорил командир корабля. Тихим шепотом проскребая каждое слово, сказанное на ходу.

- «Если кто услышит – убирайтесь прочь отсюда. Если вы сюда добрались – быстрее проваливайте вон. Лания не место для живых. Прорыв силен. Престол должен знать. За нами пришли. Мы тогда не улетели. Все чего коснулась Она – заражено. И Она хочет нас. Зовет нас. И мы будем там. В ее Объятьях. Там тепло. Хорошо. И этим она манит. Но цена велика. За ошибку – смерть».

Вопящий голос понесся навстречу, приближаясь и усиливаясь. Но новый выстрел оборвал улюлюканье сухим хлопком.

- «Это – за ошибку. Они не должны дополнять Ее. Не должны осквернять. Больно. В голове больно. Знаю, что это странно, но не могу убедить себя, что не прав».

Выстрел. Раньше, чем чей-то визг бросился вперед.

- «Говорит командир Санрас. Да, я убираю гниль. Психика как воск, пластична под любые воздействия, пригодна для изменений и иногда вязка как жижа, если ее передавить слишком сильно. Она может сгнить, лопнуть ядовитым фоном, заражая ближайших сумасшедшей идеей. Психика податлива. Особенно когда размята и нестабильна. В нее может влиться любая гниль».

Выстрел. Голос командира не дрогнул.

- «Психика влияет на душу. Пока та не осквернена, ее надо изъять. Разделить одно от другого. Нечего спасать в психике и личностях. Болезнь не спасают. Но можно спасти души».

Выстрел. Щелчок смены магазина. Звук затвора. Пружинный механизм встал обратно на свое место.

- «Это не мой экипаж. Но мой экипаж внутри. В душах. А я зачищаю гниль на их застоявшейся психике».

Выстрел. Другой. Третий.

- «Не приходите на Ланию. Тут никому не место».

Запись прервалась. Резко выключенная с оборвавшимся шуршанием. Но не успели полиморфы решить, что на этом всё, в эфир прокралась последняя запись с одиноким мелодичным напевом.

Все тот же командирский голос. Но спокойный, перекатывающий на языке монотонную странную песенку. Не веселую, не резкую. А успокаивающую, чуть протяжную, качающую абсолютно трезвое сознание на баюкающих волнах мелодии. Долгая песня. Не понятная и местами сползающая на странные слова незнакомого языка. Что-то пелось сквозь улыбку. Пальцы автоматически набирали быстрые команды на клавиатуре.

«Отсек 10 – открыт» - вкралось звуковое системное сообщение.

Песня продолжилась.

«Отсек 12, 9, 6 – открыт. Внимание. Опасность полной разгерметизации».

Колыбельная тихого напева даже не прервалась.

«Отсек 2 – открыт. Внимание. Отсек 3 поврежден. Рекомендуется восстановить герметичность».

Короткая усмешка. Скрипнувшая ткань скафандра, потертая о подлокотники кресла. Тихое шипение стравленного воздуха и слабый звук уложенного на пол шлема.

«Внимание. Отсек 3 поврежден. Рекомен-…»

Голос автоматики был отключен. Он мешал напеву. Где-то тихо продолжал посвистывать стравливаемый воздух. А командир тихо мурылкал под нос умиротворяющие слова.

И так – до конца. До тишины файла. Пока музыка не утихла до шепота и не оборвалась уснувшим дыханием. Оставив лишь затихающий свист уходящего из отсека воздуха.